Времена и люди. Разговор с другом - [30]
— Товарищ генерал! — почти кричал Рясинцев, ныряя вслед за Бельским в шумную толпу.
— Ну что? — спросил Бельский, запыхавшись. — Где? Здесь? Может, пропустили, не заметили?
— Товарищ генерал, пятый вагон…
Он не закончил, поняв, что Бельский уже увидел жену.
«Вот эта? — подумал Рясинцев. — На фотографии она выглядела иначе… Совсем молоденькая, веселая улыбка… Лицо, правда, и сейчас выглядит молодо, но какое грустное выражение… И седая, совсем седая… Сколько ей? Да, наверное, уже около пятидесяти… И одета, скажем прямо, не ахти… И сумка потрепанная…»
Вот Бельский нагнулся, обнял жену, поцеловал ее в щеку.
— Как доехала, Маша?
— Преблагополучно. Особенно благодаря соседям. Познакомься-ка: Евгений Николаевич, Валентина Иосифовна и сынок их Андрюша. Непременно хочет стать военным.
Рясинцев с удовлетворением заметил, как лицо Бельского приняло обычное самоуверенное выражение: он не любил новых знакомств.
— Дедушка, подари мне пушку, — сказал Андрюша, потянувшись к генералу.
Все засмеялись, кроме Бельского, который в это время обернулся к Рясинцеву:
— Подгони-ка машину к выходу…
— У тебя машина? — спросила Мария Филипповна. — Может, подвезем вас? — обратилась она к своим соседям по вагону.
— Нет, что вы, что вы! — в один голос быстро ответили супруги. — Мы на такси, мы совсем в другую сторону…
— Прекрасные люди, прекрасные, — убежденно повторила Мария Филипповна, распрощавшись со своими новыми знакомыми.
— Да они все у тебя прекрасные, — не то весело, не то сердито сказал Бельский, взяв жену под руку и быстро шагая по опустевшей платформе. — Могла бы, Маша, взять мягкий вагон. Неудобно все же…
— Очень даже удобно. У меня, славу богу, мясо от костей не отстало.
В машине к Бельскому полностью вернулась его уверенная осанка. Сидя рядом с шофером, он, не оборачиваясь, задавал вопросы своим обычным отрывистым тоном. Он так и не познакомил жену с Рясинцевым.
Мария Филипповна опустила стекло и, почти высунув голову, с радостью и любопытством смотрела на город.
— Невский проспект, — говорила она. — Как я рада… Вспоминала я Ленинград, вспоминала… И помню и не помню. Мы где-то здесь обедали. Ужасно было дорого. Ты еще с подавальщицей поспорил. Федя, что это за здание? — спросила она, показав на Казанский собор.
— Кто его знает? — сказал Бельский, едва взглянув. — Музей какой-то.
— Может быть, вы знаете? — спросила Мария Филипповна Рясинцева.
Рясинцев отлично знал, что это знаменитый Казанский собор, но знать, когда Бельский не знает, было невозможно.
— Никак нет, не знаю, — ответил он коротко.
Мария Филипповна взглянула на Рясинцева, потом на мужа и больше всю дорогу ни о чем не спрашивала.
Машина остановилась на улице Декабристов, недалеко от Кировского театра. Бельский вылез первым, вошел в парадную. За ним, со своей провизионной сумкой, Мария Филипповна. Позади Рясинцев, и еще позади с чемоданами в руках шофер Василий, угреватый парень, умевший замечательно танцевать лезгинку и подражать голосу Бельского.
— Рясинцев!
— Слушаю, товарищ генерал…
Он поспешно вынул из кармана связку ключей и открыл дверь.
— Ну, вот все, — сказал Бельский и вошел в квартиру.
В квартире было две комнаты. В первой из них была устроена спальня. Здесь стоял полный гарнитур.
— Две полуторки, — показывал Бельский. — Шкаф трехстворчатый, полированный, тумбочки две, канапе одно…
— И туалет, товарищ генерал, — подсказал Рясинцев, которому было поручено «организовать» эту квартиру.
Во второй комнате тоже был гарнитур, только столовый, всю стену занимал низкий пузатый буфет.
— Радио и проигрыватель смонтированы, товарищ генерал, — доложил Рясинцев.
Бельский включил радио. В комнату ворвались бравурные звуки марша из «Аиды».
— Господи, что это ты так громко! — сказала Мария Филипповна.
Она сняла пальто и шляпу, причесалась и сразу стала выглядеть моложе. Волосы у нее были совсем седые, но эти белые волосы не старили, а скорее, наоборот, молодили ее. Лицо по-прежнему выглядело утомленным, но теперь можно было разглядеть, что в этом виноваты не морщины и не старость. Похоже было, что на ее лицо постоянно падает тень душевной тревоги.
— Что? Как? Нравится? Довольна? — спрашивал Бельский. — Ты думаешь, это легко сейчас — получить квартиру в Ленинграде? Попробуй-ка! Мало ли что генерал! Генералов теперь много…
— Ну, ты-то не получишь! — спокойно заметила Мария Филипповна и начала распаковывать чемодан.
— Постой, постой, — сказал Бельский. — Сейчас обедать будем. Рясинцев!
— Слушаюсь, товарищ генерал! — Он открыл холодильник и стал вынимать оттуда заготовленные припасы.
Увидев это, Мария Филипповна всплеснула руками:
— Да вы что, смеяться надо мной собрались? Да разве это мужское дело? Садитесь-ка и ждите, пока будет все готово.
Бельский, как всегда, ел много и озабоченно, словно вот-вот у него отнимут кусок. Он любил поговорить во время еды, но только о том, что имело непосредственное отношение к самой еде: какая говядина лучше, хорошо бы мяса черкасского, ничего не стоит еда без перца и горчицы, сделайте мне завтра белый соус.
Все-таки Марии Филипповне удалось вставить несколько фраз. Ей хотелось рассказать о себе, о своей жизни в Алма-Ате, к которой она привыкла за эти годы. Все время она работала на пункте скорой медицинской помощи, увлеклась медициной и даже сама научилась делать противостолбнячные прививки.
Новый роман Александра Розена «Прения сторон» посвящен теме нравственного возрождения человека, его призванию и ставит перед читателем целый ряд важных остросовременных проблем.
В книгу известного ленинградского писателя Александра Розена вошли произведения о мире и войне, о событиях, свидетелем и участником которых был автор.
Александр Розен — автор многих повестей и рассказов о Советской Армии. Некоторые из них, написанные во время Великой Отечественной войны и в послевоенные годы, собраны в настоящей книге. В рассказах А. Розена раскрывается душевная красота советских воинов («Военный врач», «Легенда о пулковском тополе»), их глубокая вера в победу и несокрушимую мощь советского оружия. С большим мастерством автор отобразил совершенствование военного искусства советских офицеров («Фигурная роща»), передал динамику наступательного боя, показал громадную силу боевых традиций советских воинов («Полк продолжает путь»)
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.