Врата времени - [44]

Амбиции немца были известны всем. Он намеревался жениться на дочери правителя и, если Великий совет признает ее королевой, стать принцем-консортом. Великий совет заседал день за днем и никак не мог решить, короновать дочь правителя или передать верховную власть дворянину из старейших родов.

А для армий продолжалась их ежедневная кровавая работа. Эрик Ленитха, новый соф Блодландии, неожиданно показал себя блестящим тактиком. Трижды ему удавалось наголову разбить превосходящие силы противника и трижды он уступал поле сражения — поредевшая армия была не в силах удерживать отбитую территорию. Вражеская авиация, которой теперь не угрожали самолеты Ту Хокса, ежедневными налетами опустошала север страны.

И вот наступил день, когда иссякли последние запасы горючего. Блодландская армия, делая изнурительные пешие переходы, спешила достичь гор, чтобы попытаться собрать там силы для последнего отчаянного сопротивления. Перкунианские самолеты и бронированные дивизии выбивали отступавших целыми колоннами.

Ту Хокс и Куазинд, теперь простые пехотинцы, пробились с отходившими частями к городу Улфстал. Здесь Роджера ждало письмо от Хэмфри Гилберта. Пробежав глазами листок, Ту Хокс повернулся к Куазинду:

— Илмика служит сестрой милосердия в здешнем полевом лазарете, а до этого работала на оружейном заводе. Мужественная девушка. Я всегда чувствовал, что влюбился не просто в смазливое личико.

Особым тактом Куазинд не отличался:

— Ну и что тебе толку от ее мужества? Разве она тебя любит?

— Не знаю, но все еще надеюсь. Может, она стала работать, чтобы доказать мне свою независимость. А может, хочет прийти ко мне как равная. И доказать, что ей не нужно цепляться за меня, чтобы уцелеть.

— Женщина не может быть равной мужчине, — отрезал Куазинд. — Тебе следовало бы взять эту твою Илмику и научить любить себя, вот и все. А от болтовни о всяком там равенстве один только вред. Женщина должна зависеть от мужчины.

Уже к вечеру Ту Хокс отправился на поиски Илмики. Полевой лазарет состоял из множества битком набитых ранеными палаток; пришлось кружить между ними больше часа.

Увидев возникшего у входа в палатку Ту Хокса, Илмика вздрогнула и выронила бинты, которые держала в Руках, но, тут же овладев собой, почти спокойно произнесла:

— Добрый вечер, милорд.

— Добрый вечер. Черт возьми, Илмика, да оставь ты эти церемонии! Мы слишком много пережили вместе, чтобы продолжать всю эту чепуху с титулами!

Она улыбнулась.

— Ты прав, как всегда. Что ты здесь делаешь?

— Ну, скажем, пришел навестить больную подругу.

— Это ты обо мне?

Ту Хокс кивнул.

— Хочешь выйти за меня?

Она судорожно глотнула, снова уронив бинты.

— Ты же не... Ты не должен так шутить!

Он положил руки ей на плечи.

— Шутить? Я ведь люблю тебя, сама знаешь. Но я бы никогда не заговорил об этом раньше, потому что... ну да что тут объяснять... А теперь все изменилось. Теперь ничего не значат ни дворянство, ни сословные предрассудки. Будет война проиграна или нет, прежние времена никогда не вернутся. Если ты сумеешь понять это и посмотришь на меня просто как женщина на мужчину мы будем счастливы.

Она промолчала.

— Ну как, сможешь? — Он ждал, вглядываясь в в лицо, пока молчание не стало невыносимым. — Скажи же наконец, да или нет?

— Да!

Он крепко обнял ее и поцеловал. На этот раз ей не было нужды изображать страсть.

Вошедший врач прервал их уединение, напомнив Илмике об ее обязанностях. Ту Хокс быстро проговорил:

— Если тут станет совсем плохо, попытаюсь найти тебя в Лефсвике. Оттуда уходят корабли в Ирландию. Я кое-что придумал для нас, только сейчас нет времени об этом говорить. Пока!

— Но, Роджер, — прошептала Илмика, и в глазах блеснули слезы, — что будет, если ты не приедешь в Лефсвик?

— Тогда тебе придется пробираться одной. Но я не приеду только если меня не будет в живых.

— Не говори так!

— Всякое может случиться... — Поцеловав ее еще раз на прощание, он вышел, улыбаясь в ответ на сердитый взгляд врача.

Возле самой части навстречу ему выбежал унтер-офицер с сообщением, что Ту Хокса ожидает Верховный Главнокомандующий, причем по весьма срочному делу. Непонятно, размышлял Ту Хокс, шагая вслед за показывавшим дорогу посыльным, что Ленитхе может понадобиться от него теперь? Прежде чем он был допущен к Главнокомандующему, охрана из полевой жандармерий проверила его документы и обыскала: покушения на высших офицеров следовали одно за другим. Буквально накануне чудом избежал смерти сам соф. Одному из покушавшихся перкунианских агентов удалось уйти от расплаты, застрелившись прежде чем его схватили. Другому повезло меньше: он был ранен и не сумел покончить с собой; когда агент пришел в сознание, его накрепко связали и повесили вниз головой.

16

Войдя в палатку Главнокомандующего, Ту Хокс вытянулся и отдал честь правителю, стоявшему в окружении генералов перед картой театра военных действий. В глубине палатки, непринужденно развалившись на стуле, сидел еще один человек, и Ту Хокс застыл с поднесенной к виску рукой.

— Раске!

Немец широко ухмыльнулся и небрежно помахал рукой:

— А!.. Старый друг мой — враг мой — краснокожий Ту Хокс!