Врата времени - [39]
Самолет исчез в чреве летающего кита, и вскоре трос снова начал опускаться вниз — теперь на его конце болталась большая корзина вроде тех, которые подвешиваются к обычным аэростатам. Не теряя времени на прощание, лишь коротко кивнув остающимся на берегу, Илмика, Куазинд и Ту Хокс залезли в корзину, и пока та ползла вверх, дирижабль начал набирать высоту, одновременно разворачиваясь к северу; прежде чем все трое оказались на борту, воздушный великан уже летел над морем, держа курс на Тирсландию.
Корзину втянули в люк и оттащили в сторону. Переведя дыхание, они, ведомые одним из офицеров, направились по узкому переходному мостику в кормовую часть дирижабля. По пути Ту Хокс завороженно разглядывал огромное нутро воздушного корабля. Для прохода оставалось лишь совсем немного места: прямо над головой начиналось немыслимое переплетение деревянных конструкций и ферм, матово поблескивали бока громадных ячеек-баллонов, заполненных водородом. Протиснувшись в люк и спустившись по небольшой лесенке, они попали наконец в довольно тесную гондолу, где капитан и несколько офицеров поджидали своих пассажиров. Последовали взаимные поздравления с удачей, после чего капитан выразил желание взглянуть на «улов». Ту Хокс проводил его к своей машине и не без удовольствия начал отвечать на вопросы, пока не обнаружил с изумлением, что капитан Этелстен отнюдь не разделяет восторгов. Весь вид его, насупленного и поджавшего губы, выражал явное неодобрение. Ту Хокс даже растерялся но, приглядевшись к пожилому капитану, понял: Этелстен просто всей душой привязан к своему воздушному кораблю, его медлительной величавости и великанской мощи, и маленький хрупкий аппарат, укрывшийся, как птенец в гнезде, внутри громадного дирижабля, казался ему неким знамением судьбы. Стоит построить побольше этих маленьких быстрых машин, и дирижаблям не останется места в небе. А с ними не останется места и ему.
Таких людей, как этот капитан, должно было быть предостаточно. Уже начало войны принесло с собой немало перемен, а к концу ее бесчисленное множество людей будут чувствовать себя обманутыми и преданными ибо уходит, становится ненужным то, что они любили, чему посвятили всю жизнь. Вторжение в этот мир Раске и его, Ту Хокса, стало своего рода катализатором, ускорило лавину неизбежных перемен...
В Бамму, столицу королевства Блодландия, прибыли на третий день. Город находился там же, где Лондон на Земле-1, но был много меньше, архитектура напоминала средневековую, и в ней проглядывали чужеземные формы. В общественных зданиях и дворцах угадывалась рука архитекторов восточного Средиземноморья, да и вообще — влияние западносемитской культуры чувствовалось повсюду: даже король не носил привычного древне-германского титула, а именовался «соф» (от критского «софет», что в сущности означало просто «властитель»).
Для Ту Хокса опять настало время допросов, хотя, разумеется, здесь никто и в мыслях не держал обращаться с ним так, как это было в Хотинохсонихе, — блодландцы знали ему цену. Прошло немного больше недели, а Ту Хокс уже работал над проектом авиационного завода. Ему было пожаловано низшее дворянское звание; он получил титул «благородный господин Фенхопа». К титулу прилагались ленные владения — пятнадцать крестьянских дворов и обветшалый замок на севере страны. В Бамму он стал обладателем особняка со множеством рабов и слуг.
— Ну уж коли я стал благородным дворянином, — шутя спросил он как-то Илмику, — то, наверное, имею и право взять в жены даму голубых кровей, не так ли?
Она покраснела:
— О, нет! Титул пожалован вам только пожизненно и не может быть передан по наследству. Лен в случае вашей смерти снова отойдет королевской казне, а дети ваши останутся простолюдинами. Нет, вы никогда не сможете жениться на потомственной дворянке.
— Значит мои дети могут остаться нищими? Из дворца — в хижину, так это называется?
Неожиданно Илмика взорвалась:
— А что вы себе вообразили? Чтоб вам еще позволили запятнать чистоту крови древнего блодландского дворянства?! Наши дети, например — даже представить себе такое невозможно, — были бы какой-то помесью, не больше! Разве вам мало, что вы получили титул и теперь ваш суверен — король?! И все это вам дали несмотря на ваше... ваше сомнительное происхождение!
Гнев горячей волной нахлынул на Ту Хокса. Он едва сдержался, чтобы не залепить ей пощечину, — просто повернулся и пошел прочь. Снова и снова прокручивая в памяти недавний разговор, он наконец признался себе, что причина его ярости не столько в том, что его считают плебеем, сколько в таившейся в самой глубине души надежде: Илмика может стать его женой. Проклятье! Влюбиться в холодную, лицемерную патрицианку! Да черт с ней! Самое время для того, что давно пора было сделать, — выбросить девчонку из головы, и дело с концом!
Не желая больше ни о чем думать, Ту Хокс набросился на работу: строить самолеты, только строить самолеты... Он трудился сутками, занимался не только возведением авиационного завода, но и обучением летчиков, изготовил пробный образец автомата для вооружения пехотинцев, работал над чертежами танка. Он попытался даже внушить военным медикам мысль о необходимости соблюдать чистоту в лазаретах и представления о современных методах обработки ран. Увы, в борьбе с медициной он потерпел поражение: этот мир еще не знал своего Пастера и не был готов признать таковым Хокса. А пока раненые солдаты и больные продолжал умирать от инфекций и тифа. Проклиная неповоротливость и косность блодландцев, Ту Хокс сосредоточил все силы на основной цели — разработке эффективных орудий убийства.
