Врата скорби. Часть 2 - [92]

– Вот как. Интересная точка зрения. А как вы расцениваете тот факт, что русские были одеты в чужую военную форму? Разве это не подлость и нарушение законов войны?

Парнишка пожал плечами

– Военная хитрость, сэр. Они же выиграли.

Во дворе гимназии – к Мэтью подбежал его закадычный приятель, Джек Корни, сын горного инженера Корни. У Мэтью – была своя компания, и Корни – был в ее числе.

– Ух ты… здорово ты его. Не больно?

Молодой Керзон неопределенно повел плечами

– Сойдет. Ты достал?

– Ага – Джек показал, приоткрыв карман небольшую коробочку. На ребре, красивым черным шрифтом было написано: Кинох. Компания Элей Кинох – известный производитель патронов, порохов, дымного и бездымного. А у мистера Томаса Корни – было несколько охотничьих ружей, и, соответственно, все принадлежности к ним. Одно из них было совсем старое – и Джек Корни спер коробочку капсюлей к нему. Если это откроется – то не миновать серьезной порки. Но кого и когда это останавливало?

– Молодец – предводитель пацанской ватаги потрепал своего друга по плечу – тогда в пять, на том же месте. Как они будут пить чай.

– Мэтт, мне это не нравится

Молодой Керзон улыбнулся

– Мне тоже…

Пистолет они раздобыли достаточно просто. В Кабуле нет никаких проблем с тем, чтобы раздобыть пистолет. Сложнее достать настоящее, европейское оружие – но если есть деньги, то не проблема и это. Старый же пистолет – можно купить на карманные деньги или деньги, заработанные мелкими поручениями.

Этот пистолет – был выработан безвестными мастерами в конце прошлого века – хотя на нем не было клейма, удя по его состоянию и системе – именно тогда. Он видимо был разработан как оружие последнего шанса, хаудах – только менее совершенный, чем британские образы, разумеется. За основу была взята схема капсюльного гладкоствольного ружья, пистолет заряжался с дула и должен был снаряжаться дымным порохом. Если бы молодой Корни спер другой порох – дело бы явно закончилось плохо. Но он спер именно дымный, от старинного отцовского ружья, которое он держал скорее как раритет. Поэтому – что-то могло получиться.

Сам Мэтью спер большой кусок свинца. К пистолету – была пулелейка, хоть и старая и он не забыл спереть на кухне посольства небольшую кастрюлю на длинной ручке и коробок серных спичек. С этим со всем богатством, одетый как местный пацан (разница только в обуви – местные бегали босиком) – он выскочил из посольства, воспользовавшись священным для британцев "файв о клок ти" – пятичасовым чаем с пудингом. Чем дальше от метрополии – тем более свято соблюдались эти правила, и когда наступало пять часов после полудня – британцев можно было брать голыми руками. Никто ничего не заметил.

Джек – ждал его на углу, одетый так же. Пистолет -был тщательно завернут в тряпки: он хранился у Джека, потому что в посольстве его было хранить опаснее. Хотя достал его Мэтью.

– Ну, что?

Мэтт показал свое богатство

– Двигаем.

– Туда же?

– Ага.

Они побежали по улице. Британский квартал был отделен от основного города, но если все было спокойно – не охранялся войсками. В заборе, который теоретически был должен защищать англичан на чужой земле – были дыры, и пацаны знали их все…

Протиснувшись в одну из таких дыр – они сбежали с невысокого холма к дороге и, перебежав ее – оказались совсем в другом мире. Кабул, столица королевства Афганистан – был одним из самых загадочных городов на земле. Построенный в окружении громадных гор, видя которых ощущаешь себя муравьем, на такой высоте, на которой непривычный человек начинает задыхаться, этот город был центром двух цивилизаций – фарсиязычной персидской – а на дари (диалекте фарси) говорила большая часть города – и пуштуязычной пуштунской. Пуштуны – один из самых диких, непокоренных и интересных народов на земле, они одни из немногих, кто может похвастаться победами над англичанами. Много лет назад – они вырезали британский экспедиционный корпус до последнего… хотя нет, они оставили в живых одного человека, чтобы тот мог дойти и все рассказать.

Еще не стемнело. Мальчишки, уже обвыкшиеся в Кабуле – бежали мимо верблюдов, ослов и мулов, мимо фыркающих изношенными дизелями машин, мимо торговцев и нищих, мимо караванщиков и дуканщиков. Никто не обращал на них внимания – и они не обращали внимания ни на кого. Пахло пылью и гарью от кизяков. Дрова здесь были редкостью, их продавали на вес и топили в основном засохшим пометом.

Петляя только им известным маршрутом – они спустились в овражек. Он был им хорошо знаком, кустарник – защищал от посторонних глаз. Джек сразу начал собирать хворост для костерка, а Мэтью – строгать скаутским ножом ветку, чтобы держать на ней кастрюльку с расплавленным свинцом. Процесс они знали чисто теоретически, кипящим свинцом можно было обвариться до кости – но это их не останавливало.

– Мэтт…

– А?

– А что у тебя с этой…

– Чего?!!

– Ну там… Ты знаешь. Она мусульманка, да? Вы уже целовались? Э, ты чо?!

Джек потер плечо

– Заткнись.

– Ну, ладно…

Они собрали крохотный, почти бездымный костерок, примерно такой, какие разжигают пастухи на горных склонах. Положили свинец в кастрюльку и поставили ее над костерком. Джек держал свинец, и Мэтью – щелкал пулелейкой. Пулелейка была старого образца, как на дуэльных пистолетах. Можно было отлить сразу две пули.