Врата «Грейвз» - [92]

Адриана – убийца, за которой охотится полиция. Говорить это Конан Дойлу я, разумеется, не стану, особенно после того, как он предупредил меня, чтобы я ее не впутывал. Я потратил еще немного времени на то чтобы обдумать, что я ему скажу – естественно, полуправду, и через два часа, в свою очередь оставив записку для Адрианы, поехал в его лондонскую квартиру.

К тому моменту я сочинил целую историю и по этому поводу чувствовал себя виноватым. Сэр Артур был хорошим и честным человеком. Но обман казался необходимым для защиты Адрианы, по крайней мере на настоящий момент. Пока я не придумал удовлетворительного объяснения, которое можно было бы предложить полиции относительно преследования Мэри Хопсон, не говоря уже об убийстве и побеге с места преступления. И хотя я хотел быть честным с сэром Артуром, я не мог позволить себе сказать правду.

Я ждал в той самой библиотеке, где все началось, когда вошел сэр Артур. Не успел я подняться и пожать ему руку, как он прошел прямо к письменному столу и сел без предварительного приветствия и без своей обычной приятной улыбки. И только когда он взглянул на меня, на его лице появилось удивление.

– Я бы вас никогда не узнал, мой мальчик. Что происходит, Чарльз? Все это дело превращается в кошмар! Два выстрела – не говоря уже о вскрытии могилы. Что вы делаете, во имя Господа?

– Да, сэр Артур, дело запутанное, – сказал я. – Но я думаю, оно почти закончилось. Возможно, совсем закончилось.

– Что случилось с этой Хопсон? В газетах писали, что ее застрелила другая женщина.

– Не знаю, – солгал я. – Думаю, произошла ссора внутри их группы.

Он посмотрел на меня, скептически подняв брови:

– А с чего бы такому случиться, Чарльз?

– Думаю, один из них каким-то образом узнал о местонахождении денег, которые принадлежали Гассману. Пока не знаю, выяснили ли это до или уже после его смерти.

Строго говоря, это уже было ложью. Это было возможно, даже вероятно, но не отвечало на его вопрос.

Он медленно покачал головой с выражением сомнения:

– А как все это связано со мной, Чарльз? Именно это я хотел, чтобы вы узнали. Но все, что нам удалось сделать, – это лишь умножить количество вопросов.

– Это тоже может иметь отношение к деньгам. Возможно, Мэри Хопсон должна была повлиять на Хелен Уикем, если бы встретилась с ней. Вы были тем человеком, который мог это устроить, а вас они могли заинтересовать этим делом, связав его со спиритизмом.

– Хотите сказать, Мэри должна была загипнотизировать Хелен?

– Возможно.

– Но все-таки начнем с того, – нетерпеливо сказал он, – откуда они узнали об отце? О нашей ссоре? Об альбоме?

Я вспомнил о том, что два дня назад нашел тот самый рисунок, и подумал, не стоит ли упомянуть о нем. Но решил этого не делать, в надежде все-таки усыпить интерес сэра Артура. И я все еще не знал, как вставить в свой рассказ дневники.

– Уверен, у них был доступ к подробным записям, сделанным доктором Гассманом, – возможно, к пропавшим дневникам, о которых нам рассказала Алиса Таппер. Таким образом они выяснили, о чем написать вам.

Он помолчал и обдумал эту мысль.

– А вы видели эти записи? – спросил он.

Я ответил не сразу:

– Только некоторые бумаги.

Он положил руку на лоб и откинул голову, словно представляя всю картину.

– Итак, возникла еще одна женщина, та, которая подралась с Мэри Хопсон. Но ее не было в списке. Что вы знаете о ней?

Перед очередной ложью я даже запнулся:

– Ровным счетом ничего. Она для меня совершенная загадка. Я думал, что с этим связан только Роберт Стэнтон. Я подозреваю, что вовлечены еще один или два человека, но они пациенты «Мортон Грейвз». Возможно, если бы мы узнали, кто эта женщина, это многое прояснило бы, но у меня нет идей.

Он секунду озадаченно смотрел на меня.

Итак, просто свара из-за денег? – спросил он. ~ Вы так думаете?

– Пока никаких сверхъестественных явлений я не обнаружил, – сказал я.

– Но ведь вы вскрыли могилу Гассмана, – сказал он, указывая на газету на столе, – По нашему соглашению.

– Конечно. Я искал доказательств того, что он не умер, но я ошибался. Гассман мертв.

– Но вы ведь что-то взяли из могилы? – Он подозрительно посмотрел на меня. – Об этом писали в статье.

– Да, но это оказалось ерундой, – снова солгал я. – Просто брусок дерева, положенный для того, чтобы устроить тело. Это обычная практика. Один из гробокопателей так и сказал.

– А когда вы брали сверток, что вы ожидали обнаружить? – Он внимательно смотрел на меня.

– Не знаю. Он лежал в гробу и мог быть чем угодно. Может, там нашлась бы часть его пропавших денег. Я не хотел смотреть прямо на кладбище. Как я и говорил, находка не представила никакой ценности.

– Итак, вы не обнаружили никакой связи между доктором Гассманом и письмом? – спросил он.

– Нет, кроме того, что информация из каких-то записей Гассмана скорее всего и натолкнула их на мысль о том, как они могут заручиться вашей помощью. И никакой сверхъестественной связи. – Я должен был его в этом убедить. – Как я уже однажды указывал, сэр Артур, вы попали в газеты до войны, стараясь освободить невиновного.

– Продолжайте.

– Это было после смерти Гассмана, но эти люди должны были об этом знать. И вы устроили камланию по сохранению жизни Роджера Кейсмента на основании его невменяемости.