Врачеватель. Олигархическая сказка - [52]
– Так я только «за»! Куда поедем, шеф?
– Гони на Котельническую.
Когда машина проехала несколько сот метров, Пал Палыч неожиданно передумал.
– Нет, Гриша, давай сначала заедем в солнцевскую больницу. Это очень важно.
– Как скажете. Только я точного адреса-то не знаю.
– Поехали, покажу.
«Мерседес» остановился у шлагбаума, преграждавшего въезд на территорию больницы. Пал Палыч вышел из машины и быстрым шагом направился к приемному отделению.
На входе он увидел тщедушного секьюрити, которого два месяца назад протащил за собой по коридору. Охранявший вход человек сразу же узнал Пал Палыча. Было видно, что их встреча оставила в его памяти неизгладимый след. Он отскочил от нежданного посетителя метра на три и встал в защитную стойку.
Несколько удивленно посмотрев на охранника, Пал Палыч тем не менее счел нужным обратиться именно к нему:
– Многоуважаемый, окажите услугу. Мне необходимо повидаться с вашим врачом… Отделение неотложной хирургии. Будьте так добры, пропустите меня, пожалуйста.
– Я не против, – ответил секьюрити, явно не ожидавший такого к нему обращения со стороны Пал Палыча. – Но у нас сейчас неприемные часы.
– Ну я вас очень прошу.
– Да ладно, проходите. Только вот без сменной обуви нельзя.
– Я могу только разуться, – Пал Палыч мгновенно присел на лавочку, начав развязывать шнурки на ботинках из крокодиловой кожи.
– Да вы что, товарищ, не надо! – остановил его охранник – Я вам дам пакеты. Наденьте их на ноги.
– Пакеты?.. Вот за это огромное спасибо! – поблагодарив, Пал Палыч пожал ему руку.
Оказавшись в отделении неотложной хирургии, Остроголов подошел к уже знакомой нам медсестре, по-прежнему – словно и не уходила – сидевшей на том же самом месте.
– Здравствуйте, сестра.
Она подняла голову и, узнав Пал Палыча, не скрывая своего удивления, сказала:
– О! Барин опять приехал! Кого на сей раз проведать собрались?
– Если у вас, сестра, карантин, то на сей раз я в сменной обуви.
– А одно с другим не связано. Карантин карантином, а порядок порядком.
– Не могу с вами не согласиться. Скажите, ваш заведующий у себя?
– У себя. Попробуйте, зайдите. Только не знаю, примет ли он вас? Операция была сложная. Еле ноги доволок.
– Спасибо, сестра.
– Не за что.
Он подошел к двери кабинета зав. отделением и постучал.
– Да, пожалуйста, – услышал в ответ усталый, слегка хрипловатый голос.
Открыв дверь, Пал Палыч вошел в кабинет.
– Это вы? – нисколько не удивившись, сказал доктор, сидя за столом и что-то записывая в свой органайзер. – Признаться, не ожидал. Добрый день.
– Здравствуйте, доктор.
– Вам, наверное, уже докладывали, что я хотел с вами встретиться?
– Извините, не имел физической возможности.
– Да, я в курсе. Кстати, как ваше здоровье?
– Думаю, лучше не бывает.
– Конечно, произошедшее с вами не укладывается в рамки человеческого сознания, – встав из-за стола, доктор подошел к окну. – Скажите, вы Его видели?
– Да, видел. И могу утверждать, что Он есть, был и будет всегда, но только верить в это или нет – исключительно личное дело каждого.
– Соглашусь. Но вам, вероятно, открылись какие-то особые истины?
– Не более, чем духовный мир верующего человека.
– Вот как? – доктор внимательно посмотрел на Пал Палыча, затем, подойдя к нему, протянул свою руку.
– Фамилия моя Комиссаров, а зовут меня Алексей Николаевич.
– А меня зовут Пал Палыч, и фамилия моя Остроголов.
Они пожали друг другу руки.
– Извините, я не предложил вам стула.
– Ничего страшного, – улыбнулся Пал Палыч, – я уже порядком подзабыл, что это такое, если, конечно, рассматривать стул не как предмет мебели.
Улыбнувшись в ответ, Алексей Николаевич подошел к столу и достал из органайзера кредитную карту.
– Наконец-то с легким сердцем вам ее возвращаю. Здесь только не хватает той суммы, которую я потратил на приличный гроб.
Заметив некоторое недоумение на лице Пал Палыча, пояснил:
– Видите ли, памятуя о вашей просьбе – я о старушке, – зашел к ребятам в морг и когда увидел, в какой ящик этот мерзавец положил собственную мать… Знаете, Пал Палыч, я много в жизни повидал, но даже мне, глядя на это, стало не по себе. Одним словом, вот ваша карточка. Цела и невредима.
– Спасибо, Алексей Николаевич, но я к вам не за карточкой пришел.
Теперь уже Комиссаров удивленно смотрел на Пал Палыча.
– Алексей Николаевич, – глядя на доктора спокойными и ясными глазами, продолжил Остроголов, – я хочу создать на государственном уровне серьезную социальную программу с большими вложениями средств, которая бы смогла поднять нашу систему здравоохранения на должный уровень. И я точно знаю, что теперь я это сделаю. Можете мне поверить.
– А я вам верю. И то, что вы говорите, – не просто замечательно. Это стратегическая необходимость. И если этого не сделать сейчас, то с такими понятиями, как генофонд и здоровье нации, можно распрощаться навсегда.
– Много чего в этой стране нужно делать, не откладывая в долгий ящик, – взяв со стола зажигалку, Пал Палыч помог Алексею Николаевичу прикурить сигарету. – Ну уж коли здесь мы с вами, Алексей Николаевич, как я понимаю, единомышленники, то я вам и предлагаю… Точнее сказать, очень прошу, встав, как говорится у руля, возглавить эту программу.
Когда-то давно один мудрец сказал: «Мои чувства, эмоции, желания принадлежат исключительно Богу и мне». Немного подумав, добавил: «Равно как и каждому из тех, кого я никогда не видел».Был ли он прав?Не знаю.Но, так или иначе, мириадами невидимых нитей мы связаны друг с другом. Эту связь я раскрываю в своей второй книге «Врачеватель-2», где фантазия и реальность так тесно переплетены и сложно понять, было ли это на самом деле или все лишь приснилось мне на днях…Андрей Войновский.
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…