Возвращенный из плена - [23]

«Я увидел, что компания футбольных игроков бьет Холдена Харриса по ногам. Я знаю, как его зовут, потому что в прошлом году помогал учителю работать с больными детьми. Они толкали его, а потом один парень опрокинул рюкзак Холдена. Его карточки рассыпались по полу. Я видел, что он сильно расстроился, и решил сообщить об этом случае».

У Трейси задрожали руки. Сердце колотилось, как бешеное.

— Вот и ответ. — Она едва подавила крик. — Неудивительно, что он не выпускает карточки из рук. На Холдена напали, а я узнаю об этом только сейчас,

— Я бы не сказала, что на него напали. Пожалуй. Майкл несколько преувеличивает. — Миссис Бристоу взяла листок и положила его обратно в папку. — Вы спрашивали о его успехах в математике. Учитель рассказывает, что Холден ведет себя не так, как другие ученики. Он не смотрит на доску и ни с кем не разговаривает. Кроме того, он по-прежнему размахивает руками, как в прошлом году. Но Холден быстро решает задачи в классе и получает высокие отметки за тесты.

Трейси откинулась на спинку стула:

— Ну что ж... — В глазах показались слезы. Но она не собиралась плакать. — Что же нам делать?

— Решать вам. В классе Холдена никто не обижает.

— Но когда он идет туда, то натыкается на людей, которые вполне на это способны. — Она сделала над собой усилие, чтобы говорить спокойно. — Верно?

— Верно. — Миссис Бристоу с грустным видом пожала плечами. — Если бы речь шла о моем сыне, я бы прекратила эти занятия. Пусть решает задачи дома.

— Но как мы добьемся прогресса в лечении, если он перестанет заниматься математикой с обычными учениками? — Ответ пришел ей в голову еще до того, как миссис Бристоу открыла рот. Холдену нельзя учиться с обычными детьми, потому что, очевидно, это не пошло ему на пользу. Лечение не дало результатов. Изменений не наблюдается. По сравнению с прошлой весной Холден не сделал никаких успехов. Поэтому у миссис Бристоу такой разочарованный вид.

Учительница положила руки на стол и посмотрела на Трейси:

— У меня есть одна идея.

Трейси никогда не чувствовала себя такой разбитой. Конечно, она много молилась, и будет молиться. Но чем подкрепляется ее вера в то, что когда-нибудь Холден изменится?

— Какая идея?

— Я считаю, нам необходимо собрать комитет и решить, может ли Холден находиться на репетициях мюзикла. Впрочем, кое-кто уже поспособствовал скорейшему решению этого вопроса. — Она улыбнулась, и ее глаза впервые за время разговора с Трейси засияли. — Одна из участниц спектакля — та самая, которой Холден показывал карточки, — попросила, чтобы ему разрешили присутствовать на репетициях. Мистер Хокинс, заведующий отделением драматического искусства, согласился.

Трейси положила руки на стол и наклонилась вперед, пытаясь уразуметь, о чем говорит миссис Бристоу:

— Она сделала это ради него?

— Да. — Миссис Бристоу зашелестела бумагами и достала еще один лист. — Я передала ее просьбу учителям, которые работают с больными детьми, и все ее поддержали. Вы должны принять окончательное решение,

— О, конечно! — Трейси радостно всхлипнула. Она полезла в сумочку за ручкой, подписала документ и отдала его учительнице, почувствовав новый прилив надежды: — Когда... когда он может начать?

— В понедельник. — Учительница улыбнулась. — Я знаю, Холден любит музыку. Но он впервые проявил свой интерес, когда остановился возле зала. Во всяком случае, ему больше нравится сидеть на репетиции, чем бросать мячик.

— Да. — Трейси расправила плечи. — Это точно. — Может, это маленький шаг, но шаг в правильном направлении.

Это все, миссис Харрис. — Учительница встала, пожала ей руку. Потом взяла с соседнего стола вторую папку. — Я сделала для вас копии документов.

— Спасибо. — Трейси посмотрела ей в глаза. — Для нас это важно. — Она повернулась к Холдену. — Нам пора домой, сынок. Я приготовила тебе поесть.

Холден достал из рюкзака карточки и принялся внимательно их разглядывать. Наконец он достал измятую карточку. Трейси не решилась протянуть за ней руку. На ней были изображены черные кружочки неправильной формы, а внизу написано: «Изюм».

— Ты хочешь изюма? — Трейси улыбнулась, когда Холден встал и пошел к ней. — У нас есть изюм.

На полпути к машине Холден обернулся к футбольному полю. Он остановился на несколько секунд, плотно сложил ладони, поднес руки к подбородку и стал размахивать локтями. Это длилось всего минуту, но Холден выглядел возбужденным. Прочитав отчет, Трейси понимала почему.

— Перестань, Холден. Все нормально. Сейчас сядем в машину. Кейт скоро приедет домой. — Она дотронулась до его руки. Он отпрянул в сторону.

Пока они шли к машине, Холден перебирал карточки. Наконец он показал карточку, которую, по-видимому, искал. На ней был нарисован телевизор и написано: «Кино». Он по-прежнему отказывался смотреть ей в глаза.

— Да, Холден, мы будем смотреть кино. Конечно. — Трейси слегка наклонила голову, надеясь поймать его взгляд. Не получилось. Они сели в машину. По дороге домой Холден сидел, уставившись в окно.

Они дождались Кейт и вместе вошли в квартиру. Трейси и Кейт приготовили закуски. Трейси положила побольше изюма. Холден взял с собой карточки, но, сидя за столом, был поглощен едой. Кейт весело и беззаботно болтала, а Холден старательно раскладывал изюм. Наверное, в этом есть определенный смысл, подумала Трейси. Холден сдавался под напором разных чувств, он проходил через сложное испытание. Размеренные вращения и раскладывание изюма помогали ему справиться с волнением и беспокойством.