Возвращение на Подолье - [69]
Надежда Ладнова испуганно следила за приготовлением мужчин. Харасанов вбил обойму в УЗИ.
— Надюшка, не пугайся. Ты ведь знаешь, я работаю в милиции. Мы приехали на задание, так что не округляй, девочка, серенькие глазки. Вот задержим банду преступников, и отметим это событие у тебя на квартире.
Женщина успокоилась.
— А теперь, Надюша, держи десять долларов, сходи на Арбат, купи себе вкусненького.
Харасанов вышел вслед за ней. Через пять минут он возвратился.
— Объясняю подробности предстоящей операции, — несколько высокопарно начал он. — Вот для каждого из нас милицейское удостоверение.
Василий иронично улыбнулся.
— Для меня это большая честь. Впервые буду в роли сотрудника милиции.
— Да уж, дорогой, скажи мне спасибо. Будешь сегодня при чинах.
Василий побледнел.
— Я ваши ментовские чины в гробу видел. Я с детства был вами сыт, козлы поганые!
Франц не выдержал.
— Да прекратите вы! О какой удаче может идти речь, если у вас столько злобы?
— Ладно, студент, помолчи. Мы идем не на благотворительный вечер. Злоба нам будет не лишней.
Василий был явно не в духе. Что его мучило ни Харасанов, ни Франц понять не могли.
— Обсудим наш план в конце концов без эмоций. Он прост, поэтому осуществим.
Харасанов опять взял себя в руки. Говорил ровным, спокойным голосом.
— Возле больницы берем такси. Таксиста придется на время устранить. Это я беру на себя. Проходим в помещение больницы. Если остановят из службы безопасности, предъявим удостоверения. Девушек, безусловно, они отдавать не захотят. Придется нам с вами, Василий, — Харасанов опять перешел на “вы”, — применить силу. Думаю, у двери их будет не больше двух. Что вы на это скажете?
— Не в первый раз, справлюсь, — ответил Василий. — Но, думаю, эти парни хорошо физически подготовлены. Может их лучше перестрелять?
Харасанов поморщился.
— Можна и перестрелять, но только в крайнем случае.
Франц похолодел. Мелькнула мысль: “На этот раз мне не выкрутиться”.
Словно угадав его мысль, Василий небрежно почесал стволом парабеллума подбородок и сказал:
— Есть еще одно предложение. До этих пор Франц во всех ваших и наших делах был чист. Предлагаю общим собранием проголосовать за то, чтоб Франц Бялковский вместе с Надеждой Ладновой приготовили к нашему с вами, Константин, возвращению хороший обед. Как вы на это смотрите?
Его слова для Франца были вершиной неожиданности. В горле запершило, он прохрипел:
— Не-е-е-х-рл позволю, не позволю за меня решать! Я поеду с вами, ясно?
Харасанов словно его не слышал.
— Предложение принимаю. Утверждается большинством голосов.
Взбешенный Франц подбежал к Харасанову.
— Черт побери, вы и так сделали из меня марионетку… Я еду с вами!
— Нет!
— Не вынуждай меня, Харасанов, не то получишь по зубам!
Он размахнулся. В какую-то долю секунды Харасанов перехватил руку Франца. Откуда взялись у него наручники, он так и не понял. Раздался щелчок и Франц оказался прикованным к батарее.
— Ты не смеешь, отпусти! — крикнул Франц, но его слова остались без внимания.
Перед тем как уйти, Харасанов с какой-то затаенной отцовской грустью посмотрел на беснующегося парня и сказал:
— Прости меня, Франек, но Василий был прав. Я слишком увлекся, представляя из себя благодетеля. У каждого из нас своя дорога. В твою сумку я кладу ключи от наручников и вот этот сверток. Здесь двадцать тысяч долларов. Это половина того, что у меня есть в наличии в этой стране. Если мы не выберемся, бери деньги и поезжай домой…
Волнуясь, перескакивая с “ты” на “вы”, он продолжил:
— Истинный талант всегда пробьет себе дорогу! Прощайте, Франц, и не ожидайте напрасно хозяйку, чтоб присоединиться к нам. Надежда возвратится не раньше, чем через шесть часов.
Они ушли.
XIII. Развязка
В приемном покое толпилась масса народа. Специфический запах неприятно ударил в нос. Харасанов шел размашистой походкой. Полы белого халата мотались со стороны в сторону.
— А вот и наши друзья со службы безопасности, — сказал Харасанов. — Давай первый раз пройдем мимо. Посмотрим из какого теста слеплены эти парни.
Тот, что поплотнее, мешковат, чтоб хорошо ногами работать. Ты его бери на себя, — сказал Харасанов. А с худым придется повозиться. Одни жилы… видать хорошо поднатаскали в Звенигороде.
— Как скажешь, пахан, — без тени издевки ответил Василий. — Думаю, на этих тренированных “бультерьеров” у тебя хорошо глаз наметан.
Харасанов улыбнулся.
— Наметан, сам проходил спецподготовку.
У двери в палату они остановились. Парни из службы безопасности поднялись со стульев, загородили проход.
— Кто такие, мы вас что-то не припоминаем.
— Капитан Мухин и лейтенант Ложкин. Командированы забрать девушек к нам на Петровку.
Изучая удостоверения, плотный недовольно процедил:
— Такого распоряжения не поступало. Сейчас свяжемся по рации, будем решать.
Не упуская момент, когда у плотного были заняты руки, Василий штыковым ударом вытянутых пальцев ударил ему под дых. Когда плотный согнулся, он резко добавил ему коленом в лоб. Харасанов применил свой коронный: ребром правой “пробил” молодому кадык и толкнул ногой дверь в палату.
Изможденная девушка бросилась Константину в объятия.
— Мы с Наташей ожидали вашего прихода каждую минуту. Господи, Костя, они все знают! Забери меня отсюда, я не хочу обратно в зону.
Книга, в которой описаны события никогда не напечатанные на страницах газеты «Правда» и не показанные в программе «Время». Юрий Павлович не просто свидетель той тщательно скрываемой драмы внешне благополучной державы, а ее непосредственный участник. Разделив судьбы миллионов, он оказался жертвой системы, своими жерновами уничтожавшей человека только за то, что тот говорил, о чем думает. Выстоял. Не сломался, и теперь рассказывает нам, как все было.
Продолжение романа "Возвращение на Подолье". Роман "Нина Золотоножка" написан на основе реальных событий с незначительной долей вымысла. Главная героиня рассказала правдивую историю своей жизни, в которой маленькую женщину не сломили ни тюрьма, ни измена близких людей.
«…Родина не дала мне ничего. Ни добра, ни тепла, ни сочувствия. Но она была моей Родиной, которую не выбирают. Если бы я родился в Америке, я был бы готов умереть за нее. Но я родился в России, и готов умереть за нее. Не за бухарика — главу государства, не за предателя — министра обороны, не в благодарность за свое «счастливое» детство. А просто — за Родину.».
Фантастический триллер про выживание в мире, населенном зомби. Зомби-мир, короче… Книга вторая.Главный герой добрался до своего дома, до Техаса. Но почти сразу же он отправился в новое путешествие — по пяти южным штатам, навстречу новым опасностям.
Евгений Покровский известен читателям по триллеру "Русский транзит-2", который он написал в соавторстве с В.Борковским. Хотя "Тот, кто стоит за спиной" сюжетно не связан с "Русским транзитом-2", написана эта книга в столь же напряженном ритме, с соблюдением всех канонов детективного жанра. По ходу действия, насыщенного захватывающими событиями, погонями, перестрелками, похищениями, - читатель вместе с автором попадает в самую гущу интриг сотрудников служб безопасности. Но именно в этот момент, когда все секреты разгаданы и главный преступник выявлен, начинается самое таинственное ...
Вернувшийся с войны сержант, чья семья пала жертвой местных гангстеров, вступает в поединок с преступным синдикатом.
В горах Южного Кавказа отлажено работает загадочный финансовый имамат «Гуниб». Он занимается легализацией в Объединенной Европе денег — «переваренных» бюджетных, нефтяных, водочных, поступающих от торговли оружием и людьми, а также рэкета и контрабанды. Экспресс-отправка из Москвы в адрес имамата партии наличных оказывается «меченой» агентурой Европейской специальной комиссии по отмыванию денег. Полковник ФСБ Ефим Шлайн, отслеживая действия иностранной спецслужбы на территории России и пытаясь проникнуть в «Гуниб», исчезает.
Автор этой книги полковник налоговой полиции Николай Иванов выполнял журналистское задание и был захвачен в плен чеченскими боевиками.Четыре долгих месяца Николай провел в мучительном ожидании расстрела, томясь в ледяных вонючих подвалах, кишащих гадами и насекомыми. Все это время родные и сослуживцы предпринимали тщетные попытки разыскать его… Эта повесть, с первого и до последнего слова, — чистая правда, которая может ужаснуть читателя, но, безусловно, вызовет у него восхищение стойкостью российского офицера…