Димм не стал особо выпендриваться по поводу убежища: зарылся в землю и предался размышлениям.
— Кей, а как так с дождём получается? Над пустыней ведь те же самые тучи, почему там сухо?
Кей вздохнула, потом увещевающим голосом сказала:
— Вот… Так мир устроен. В пустыне климат сухой, там дождя не бывает. Никогда.
— Что-то здесь не так. Тучи-облака — это же пар, правильно? Пар при охлаждении конденсируется, получается дождь. Так? Ну как может получиться такая вот резкая граница, причём точно по краю песка?
— Так и получается. Вот была температура одна — пар не конденсировался. А чуть понизилась — и вот, уже дождь. Тебе же не кажется это странным? Почему же не может быть так, что в пустыне нет дождя, а в джунглях есть?
— Не, не, ты меня не путай. Я — про физические законы. С паром всё объяснимо и обосновано. Можно даже рассчитать точно при скольких градусах сколько воды сконденсируется, всё такое…
— А здесь другие законы. На самом деле, просто к тем законам ты привык, и тебе кажется, что они единственно возможные… Но это не так. Миров много, и везде всё по-разному.
Димм с неудовольствием согласился. Ну — пусть. Другие законы, так другие. Но всё равно, какая-то фигня тут…
— А прерии эти далеко тянутся? И пустыня?
— Далеко… Это называется биомы. Биом «джунгли», биом «пустыня». Саванна. Эта местность правильно называется «саванна», а не прерии. В каждом биоме свои особенности: растительность, влажность, температура… Например, таких храмов, как в джунглях в других местах не встретишь. А размеры биомов более-менее одного порядка. Разве что океан ещё больше…
— То есть эта пустыня — такая же огромная как мои джунгли?
— Вполне может быть.
— Хмм…
Димм представил огромные, бескрайние просторы пустынь, бесконечные, покрытые редкими акациями, равнины саванн. Океаны?..
— А мир… он вообще, насколько большой?
— Можешь считать, что бесконечный. Где-то, говорят, у него есть граница, но она настолько далеко, что человеческой жизни не хватит, чтобы туда добраться. И даже там, за границей, продолжаются странные призрачные земли, где всё только кажется, и нельзя дышать, и происходят загадочные трудновообразимые вещи… Но, вполне возможно, что про границу мира это лишь легенды. Скорее всего — он просто бесконечный.
— Но… Если мир бесконечен — мыслимо ли мне найти в нём других людей?
— Я полагаю, что-нибудь можно будет придумать. Не переживай раньше времени.
— Слушай, а шахты дикие, храмы… Их кто строил? Какие-то же люди, значит, здесь были когда-то?
— Ничего не значит. Когда мир генерируется, в нём многое появляется сразу, в том числе и всякие шахты-храмы.
Димм долго молчал. Потом всё-таки брякнул:
— Бред какой-то. Но подразумевается ведь, что это — рукотворные объекты? Как они могут сразу такими получаться, словно их люди сделали?
— Да ничего подобного. Ты видел свои шахты? Те, что у тебя под озером? Где хоть намёк, что их люди построили? Они же бессмысленные. Вот если бы человек такие шахты строил — это был бы точно бред.
— А давно мир сгенерировался?
— Да он и не сгенерировался ещё. Начался процесс давно — миллионов пять-шесть местных дней назад. Но генерация продолжается вместе с расселением людей всё дальше и дальше от центра мира.
— А… Что-то такое я читал… То есть, я вот иду куда-нибудь, и впереди меня мир возникает прямо на ходу?
— Ага.
— Ну, финиш! А он случайным образом возникает, ну…
— Нет. Есть определённый алгоритм. Ты можешь идти или какой-то другой человек пройдёт через сто лет — мир вокруг возникнет точно такой же.
Всё это было очень, очень странно. В голове Димма теснились сотни вопросов: а как происходит генерация, что её движет, из чего возникает мир, кто устанавливал алгоритм… Но он решил, что на первый раз достаточно: эту бы инфу переварить.
Утро выдалось просто офигительное. Соловьиное! Только без соловьёв, с попугаями. Выбравшись из ямы, Димм с удовольствием осматривался вокруг.
Саванна за рекой уже не казалась мрачной и некрасивой: не такая сочная как в джунглях зелень компенсировалась разноцветными цветочкам, пасущимися хрюшками и невероятным бескрайним синим простором. В джунглях густая листва тропических великанов всегда заслоняла большую часть неба, и Димм почти забыл, что такое — настоящий небосвод. Да и знал ли?
Слева опушка джунглей радовала изумрудной зеленью, а совсем рядом, на взгорке над рекой толстыми зелёными кабанчиками рассыпались дикие арбузы, по которым скакали разноцветные пернатые.
На юге за речкой возвышался одинокий весёлый холм наполовину «джунглевого» цвета, на половину — «саванного». С него можно было глянуть что ждёт впереди.
Димм аккуратно заложил за собой канаву, сделав «как было», и направился к Приветному (название само пришло на ум) холму. Взобравшись наверх, он в волнении замер. Впереди явственно виднелись оранжевые крыши домов.
Люди!
Он сломя голову кинулся вниз по склону, не глядя по сторонам, скача через два уступа, перепрыгивая ямы…
Оранжевая деревня
Это были не люди. Не совсем люди…
Два существа в странной одежде — то ли плащах, то ли халатах — стояли в огороженном палисаде ближайшего дома. Сквозь выходящее на задний двор окно было видно, что внутри хижины находятся и другие.
