Возрождение - [72]

О! Это будет минутой!

— Теперь прочтите «Слушай, Любимая».

Она перевернула несколько страниц, нашла и начала чтение. А дойдя до тех двух строф, которые заинтересовали меня, на секунду подняла глаза. Они были затуманены и далеки от всего. Затем она продолжала чтение и, кончив, уронила книгу на колени.

— Это соответствует вашей теории переселения душ — души встречаются все снова и снова.

— Да.

— В одной из книг на эту тему, которую я прочел, было сказано, что все браки — это посылаемые нам Кармой награды или требуемые ею долги. Интересно было бы знать — что представляет собою наш брак. Может быть, мы были двумя врагами, нанесшими вред друг другу, и теперь должны исправить его взаимной помощью.

— Может быть.

Она смотрела вниз.

— Испытываете ли вы когда-либо это странное чувство душевного неудовлетворения, не кажется ли вам, что вы все время чего-то ищете?

— Да, очень часто.

— Прочтите снова последние строфы.

Ее голос был самым красивым из всех, которые я слышал, — полный оттенков, выразительный, наполненный чувством и жизнью, но сейчас она в первый раз читала мне вещь, относящуюся к любви. Слышно было, что она старается подавить всякое выражение, читая страстные слова обычным холодным тоном. Никогда еще она не читала так монотонно. Я знал, употребляя модное выражение, — «инстинктивно чувствовал», что она чувствовала и понимала каждую строчку и не хотела дать мне заметить это. Внезапно, на меня волной нахлынули переживания.

К чему все отсрочки, увертки и борьба, когда эта женщина, все равно, предназначена мне?

Я знал, что это так. Она предназначена мне потому, что моя любовь рождена не одной чувственностью, а вызвана, также, уважением и почтением. Я надеюсь… я верю… я уверен, что в один прекрасный день мы поймем, как правдивы были слова:

Когда для вечности исчезнет разделенье

Двух душ, великих силою своей,

Когда найдут они на дружеской груди

Мир и покой бескрайний впереди.

Для меня это означает любовь — не только удовлетворение охотничьего инстинкта, не только страстное желание обладать любимым телом, но союз душ, не меняющийся с течением времени.

Что, обыкновенно, вносит беспокойство? Очевидно то, что в любви недостает чего-то, что мы, в таком случае, бессознательно стремимся найти в другом месте.

Но нет ничего интеллектуального, телесного или духовного, что во мне не удовлетворила бы Алатея. Достигни я духовных высот, она сможет подняться так же высоко — и даже выше, я могу надеяться, что в ней найдет отклик тончайший умственный процесс. А что касается тела, то всякому физиономисту было бы ясно, что эти тонкие ноздри выражают страсть, а изогнутый рот будет восхитителен в поцелуе.

О любимая моя, не заставляй меня ждать слишком долго!

____________________

Боги! В каком я был возбуждении, когда писал эти строки прошлой ночью. Но они правдивы, хотя я и смеюсь над их восторженностью.

Хотел бы я знать, сколько мужчин подобно мне романтично настроены в душе и стыдятся показать это?

____________________

Кончив стихи, Алатея вторично уронила книгу на колени.

— Каково ваше отношение к любви? — спросил я, как бы между прочим.

— Я не хотела бы обсуждать мое к ней отношение впредь и постараюсь изгнать ее из моей жизни.

— К чему вам делать это? — прямолинейно спросил я. — В нашу сделку не входила ваша обязательная верность мне — верность относится к физическим отношениям, не касающимся нас. Никто не может потребовать от секретарши, чтобы она из-за него стала монахиней. Конечно ее попросят только вести себя в достаточной мере прилично, чтобы не компрометировать в глазах общества того положения, которое она занимает официально.

В ее глазах появилось выражение, достойное меня или Джорджа. Неожиданно я понял, как она хорошо должна была знать свет, пройдя свою тяжелую жизненную школу.

— Значит, если мне захочется, я смогу завести себе любовника? — спросила она немного цинично.

— Конечно, если вы скажете мне об этом, а не станете обманывать и не поставите в смешное положение. Иначе, в ваши годы, сделка была бы нечестной.

Она посмотрела на меня в упор и ее глаза были немного яростны.

— А вы, будет у вас любовница?

Я следил за вьющимся дымком моей сигаретки.

— Возможно, — ответил я лениво, как будто этот вопрос был слишком преждевременным, чтобы обсуждать его теперь. — Вы будете иметь что-либо против?

Ее горло слегка вздрогнуло, как будто у нее захватило дух. Я знал, что ей трудно было лгать и что она не могла сделать это, глядя на меня.

— Как я могу иметь что-либо против?

— Да, конечно, как вы можете?

Тут она подняла взор, но посмотрела мимо меня, ее глаза сверкали, а губы искажала презрительная гримаска.

— Но все же иметь двух — вульгарно, — резко бросила она.

— Я вполне согласен с вами, подобная идея оскорбляет мои эстетические чувства.

— Значит сейчас еще не следует ожидать… второй.

Наконец она высказалась.

Я сделал вид, что не понимаю, и продолжал спокойно курить, а прежде, чем я смог ответить, раздался телефонный звонок. Она протянула мне трубку и я сказал «Алло». Это была Корали. Она говорила очень ясно и, сидевшая поблизости Алатея, должно быть, в тишине могла расслышать почти все слова.