Возраст дожития - [72]

– Кто она по профессии? Может, можно ее куда-то устроить, когда она совсем будет в порядке?

– Дина обещала ей место поискать, она врач, терапевт, вроде хороший. Помню, Клава так радовалась, когда Юлька институт закончила. А уж когда та на работу устроилась, совсем стало хорошо. Клава сидела с мальцом, а дочь отпустила на работу. Она почитай всех ее детей вырастила, только самую младшую не растила, погибла девчонка. Совсем грудная была, только что из родильного выписали, а тут как раз и пожар приключился. Я Клаву не осуждаю за то, что она сделала, чем больше думаю, тем больше убеждаюсь, ее рук это дело. Надеюсь, адвокат поможет ей, нельзя, чтобы человек, так много в жизни работавший, столько потерявший, и закончил эту жизнь в тюрьме.

Ямпольский, услышав имя своей знакомой, невольно улыбнулся.

– Так, значит, я не ошибся? Между вами что-то есть? – спросил он, выруливая к своему дому.

– Да, есть, мы, возможно, будем вместе жить, это пока между нами, ты ее брату ничего не говори, пусть сама скажет, а то получится, что я вроде как давлю на нее.

– Не скажу, сами решайте. – И увидев, как Юрий Степанович подхватил из багажника канистры с медом, воскликнул: – Куда ты потащил сразу две канистры? Меня подожди, я тебе помогу.

Но тот даже не услышал приятеля, легко, словно канистры ничего не весили, он понес их в дом, на ходу крикнув: – Ты погоди машину загонять, я сейчас все перенесу.

Олег Петрович было подхватил тоже пару канистр, но тут же понял, не сможет, силы не те.

– Ну ты даешь! – восхищенно проговорил он, когда Юрий возвратился за новой ношей. – Сколько же они весят?

– Не знаю, не приходило в голову взвесить, много, наверное. Я хочу сегодня мед перелить в емкости, чтобы завтра с утра сразу ехать за новой партией.

– Как же ты поедешь, давай отвезу, а когда скажешь, приеду за тобой.

– Пап, вы приехали? – спросил, выходя на крыльцо, Федор и, увидев, как Юрий Степанович вытаскивает из багажника машины очередные канистры, тут же сбежал с крыльца и бросился на помощь. Вдвоем они перетаскали весь мед в дом, и Федор остался помогать его переливать. Олег Петрович зашел выяснить, нужна ли еще машина, но увидев такое медовое изобилие, остолбенел. Нет, он, конечно, понимал, что Юрий привез много меда, и сам видел, как тот доставал его из сот, но потом он ушел рисовать и результат увидел впервые.

– А тебе завтра зачем туда ехать?

– Так мед качать. Или ты думаешь, это все? Это даже и не треть, мне еще несколько дней туда ездить.

– Да ты прямо медовый барон! Сколько же ты таких емкостей в Москву повезешь?

– Пока не знаю, в прошлом году было двадцать три штуки, и еще два бочонка я для себя оставлял. Раннего меда в этом году было мало, холодно, пчелы мало нектара собрали, а этот, – Юрий кивнул на пластиковые контейнеры, – в Москву повезу, продам, и опять будут деньги, я те, что были, адвокату в качестве аванса отдал, еле хватило.

– Постой, я с ним договаривался, что он дорого с вас не возьмет, а ты говоришь, еле хватило.

– Он и взял, не много, только в твоем представлении «не много» и в моем – это совсем разные вещи.

– Ты так говоришь, будто я олигарх какой-то.

– Нет, не олигарх, но уровень жизни у нас все же очень отличается, потому так и говорю. Ты не переживай, денег достаточно будет и адвокату заплатить, и на зону посылки Клаве отправлять, и самим тут жить. Я же не думаю, что ей вовсе сидеть не придется, только надеюсь, что не на всю жизнь она там окажется, успеет еще правнуков увидеть.

Олег Петрович растерянно молчал, он никогда не сталкивался с недостатком денег: пока были живы его родители, они прекрасно зарабатывали, были вполне востребованы как специалисты, потом он сам начал зарабатывать, сперва как столяр, а потом как архитектор. Он никогда не задумывался, как там в глубинке люди живут? И почему Москву считают государством в государстве.

– Надо это обдумать, – решил Ямпольский, – может, потому приезжие так не любят москвичей, что, стараясь изо всех сил уцепиться за этот город, понимают, пусть не головой, но наверняка чувствуют, они потенциальные соперники, только у москвичей больше шансов выжить в этой тяжелой схватке. Все же странно, почему люди, живущие в одной стране, вынуждены сражаться за место под солнцем в этой самой стране. Неужели все так устроено только для того, чтобы выживали самые наглые? Большинство из них даже сильнейшими назвать нельзя, потому как любую силу можно одолеть хитростью, подлостью, наглостью. – Олег Петрович не заметил, что уже несколько минут рассуждает вслух, а окружающее смотрят на него, кто с недоумением, как Федор, кто с иронией, как Юрий.

– Ты, Олег, не комплексуй не по делу, не нам это изменить, нам новой гражданской войны только не хватает, у нас в стране уже отбирали у одних и отдавали, вроде как всем, а на деле получилось то, что имеем. Не учел великий Маркс человеческую природу, а она, природа человеческая, ох как разнообразна и сложна. Вот ты просто подумай, могла бывшая учительница, которая за каждого ученика билась на педсоветах, как за родного сына, стать убийцей. По всему выходит, нет, не могла, а стала. Вот тебе и человеческая природа! Пойдем, лучше поужинаем со мной.