Возмутительный страусёнок - [8]
— Н-нет, — пролепетал страусёнок. — Просто это очень… очень неаппетитно.
— Ну, о вкусах не спорят, — мурлыкнула пантера и добавила: — Но я рада, что эта милая обезьянка Шка-Кро улизнула от этой пожарной кишки, так как я не оставляю надежды побеседовать когда-нибудь с глазу на глаз с нашей крошкой…
Пантера, придя в хорошее расположение духа, повалилась на бок и стала валяться, ну, совсем как домашняя кошка, играя в воздухе лапами и щуря от удовольствия свои жёлтые глаза. И развлекаясь таким приятным для неё образом, она вдруг как бы невзначай небрежно спросила:
— Да, а что ты там сказал насчёт Хромой Антилопы, где это она запропастилась, бедненькая? Я что-то давно её не встречала. Да и шайка этих псов может легко спустить с неё повреждённую шкуру. Уж не помочь ли мне ей, а? Как ты думаешь?
И снова что-то толкнуло страусёнка под сердечко, и снова голос изнутри, казалось, шепнул ему: «Берегись. Говори… полуправду».
— Неужели Вы думаете, что гиены способны обидеть бедную Хромую Антилопу, которая и так страдает?
— Мой родственник, пусть даже дальний и безусловно сводный, мог бы быть немного посообразительней. Да они мигом прикончат бедняжку, если только найдут её.
Пантера кончила валяться и села, внимательно рассматривая страусёнка. И тот от всего сердца выпалил:
— Конечно, я знаю, куда побежали гиены. Они ищут Хромую Антилопу в высоких травах, которые растут за ручьём, выходящим из Большого леса.
— Прекрасно, я сейчас же отправлюсь туда, чтобы помешать этой собачьей своре устроить бойню. А то что-то они стали позволять себе слишком много. Прощай, моя прелесть. Не забывай свою дальнюю и безусловно сводную родственницу.
И Чёрная Пантера одним прыжком исчезла в кустах. Это случилось так быстро, что страусёнок не успел произнести вежливое «до свидания». Было ясно, что его попросту никто не услышит. Он постоял немного, пытаясь собраться с мыслями, но его тут же отвлёк от размышлений голос, который очень отчётливо и сухо откуда-то сверху произнёс, а вернее, прощёлкал:
— Браво… Ты делаешь успехи, хотя и не слишком значительные. Но всё-таки успехи. Ты ведь мог сообщить своей родственнице гораздо больше.
Страусёнок поднял голову и увидел, что в листьях дерева, стоящего неподалёку, притаилась птица-тукан. Страусёнок очень обрадовался ей, потому что его ужасно мучил вопрос, что стало с маленькой обезьянкой Шка-Кро. К тому же он ни капельки не обижался на сердитые слова, сказанные птицей-туканом при их последней встрече, потому что сознавал теперь их справедливость. Он стремительно подбежал к дереву и радостно произнёс:
— Здравствуйте. Теперь я понимаю, что везде и во всём виноват. Я действительно глупый и противный ребёнок.
— Был, — бесстрастно поправила его птица-тукан. — За время, прошедшее после нашей последней встречи, ты сделал некоторые успехи.
— Спасибо, — поблагодарил страусёнок. — Значит, Вы всё-таки успели предупредить обезьянку Шка-Кро о том, что её разыскивает Чёрная Пантера?
— Естественно, — ответила птица, — я хоть и не слишком хорошо летаю, но всё же добралась к маленькой Шка-Кро быстрее, чем сделала это твоя родственница.
— И что же было дальше? — спросил страусёнок.
— А ничего интересного, — сухо ответила птица. — Я помогла ей перебраться в другой район Большого леса и посоветовала получше держать язык за зубами… особенно, если ей придётся беседовать с маленькими страусятами, — безжалостно добавила она.
Страусёнок сокрушённо вздохнул. И помолчав немного, снова спросил:
— А не знаете ли Вы судьбы Хромой Антилопы? Я ведь её тоже подвёл. Сначала обидел, а потом подвёл.
— Знаю. Но и здесь всё обошлось благополучно. Пожалуй, это первое твоё дело, которое можно назвать хорошим. Хорошо, что ты рассказал о Хромой Антилопе самому справедливому из львов. У владыки равнин благородное сердце. Он обратился к самому мудрому из слонов, и они решили… А впрочем, неважно, что они решили. Гораздо важнее, что Хромую Антилопу не нашла в высокой траве стая гиен, которые, конечно, после встречи с тобой кинулись туда со всех ног. И очень приятно, что её не найдёт сейчас Чёрная Пантера, которая тоже рыщет в высокой траве, как ты теперь, надеюсь, понимаешь, с единственным желанием — сломать хребет несчастной Антилопе…
— Да, — снова вздохнул страусёнок, — теперь-то я понимаю, но как обидно, что только теперь…
— Что ж… Хорошо, что ты уже понимаешь. И хорошо, что Хромая Антилопа жива. А впрочем, я ведь летела сюда не для того, чтобы обсуждать с тобой все эти вопросы, — жёстко закончила птица. — Меня послал за тобой Слон, мудрейший из Слонов и мой повелитель. Он желает с тобой говорить, и он ждёт тебя на опушке Большого леса.
— Меня?! — изумился страусёнок. — Меня ждёт повелитель леса?!
— Да, да, — раздражённо щёлкнула клювом птица. — Именно тебя. И запомни, когда что-то желает повелитель леса — это закон. Поэтому следуй за мной, да побыстрей.
С этими словами птица-тукан громко захлопала крыльями и полетела в сторону Большого леса, а страусёнок со всех ног припустился следом за ней.
Серый слон с ушами как старые паруса стоял на опушке леса. Уши его, находящиеся в непрерывном движении, казалось, ловили дыхание леса. А доносящиеся оттуда шорохи и звуки открывали повелителю лесные тайны. Страусёнок приблизился к самому мудрому из слонов и, остановившись на почтительном расстоянии, вежливо сказал:
