Возмездие - [26]
Я не был способен обрести покой, пока хотя бы один из ублюдков, объявивших на меня охоту, дышит со мной одним воздухом! Их. Всех. Ждет. Смерть. И это уже можно считать фактом. Единственный вопрос лишь — когда. Но не раньше, чем я узнаю их лица и имена. А после этого, их не сможет спасти даже второе пришествие Христа.
Автомобиль мягко подпрыгнул на лежачем полицейском, и в багажнике раздался глухой стук. Расслышав его, я невольно улыбнулся, вспоминая о том, кто сейчас путешествовал там в виде располосованного фарша. Мысли о его тяжелой смерти наполняли меня если не восторгом, то чем-то очень к этому близком. Может, меня гнетет то что Сухов столь легко отделался, умерев от почти безболезненного укола? Может, потому моей души не коснулось никакого радостного чувства? Как знать…
Но вернемся к телу Андреева, которое сейчас лежало на толстом полиэтилене в багажнике элитного авто. Вернее сказать то, что от этого тела осталось. Раз уж мне не удалось сделать из него марионетку, то для получения нужных ответов пришлось поработать с засранцем своими собственными руками. Не хочу хвастаться, но результат моих трудов мог бы заставить содрогнуться даже насквозь закостеневшего в своей профессии патологоанатома.
Когда я начинал с ним работать, сбросив пар на Сафарове и его прихвостнях, капитан был полуживой, и даже не пытался строить из себя героя. Он трусливо заикался и отводил взгляд, до дрожи боясь моего присутствия. Его хиленький дар прекрасно понимал, кто сидел напротив, и предупреждал своего владельца. Думаю, он бы все рассказал и без пыток, но мне требовалось быть абсолютно уверенным, что сломленный капитан не позволит себе даже помыслить о том, чтоб завести меня в какую-нибудь ловушку.
Я честно признался ему, что он носит жалкую, едва заметную, крохотную песчинку такого же дара, и поэтому ему предстоит пережить самые худшие часы в своей жизни.
Сразу после этого Андреев начал раскалываться и выдавать все известные ему расклады, пытаясь облегчить свою участь. Я ощущал, что он даже не надеялся на то, чтобы остаться в живых, а рассчитывал хотя бы на быструю смерть. Даже жаль было убивать в нем эту нелепую надежду.
Сперва он говорил робко, заикаясь на каждом слове, а потом все более уверенно и складно. Через пару минут он уже пел соловьем, лишь немного привирая в некоторых моментах, касающихся напрямую меня и его. К примеру, я отчетливо ощутил, что он что-то мне не досказал, когда описывал нашу с ним первую встречу.
Но стоило мне акцентировать на этом внимание, как он сразу же раскололся, не рискнув отпираться. Удивительное, все-таки, у него было чутье.
Андреев сознался, что его направил ко мне Дёмин именно с целью определить, являюсь ли я настоящим медиумом, или это лишь мой сценический образ. Поскольку ничего конкретного от источников в полиции они узнать не сумели, а московская элита, что прибегала к моим услугам, свои секреты хранить умела получше многих, то и делать выводы им пришлось самостоятельно.
Капитан покаялся, что сразу же ощутил в моем присутствии какое-то странное напряжение, но не придавал ему особого значения. Однако, не смотря на то, что историю я рассказал весьма складную, решение он принял подсознательно чуть ли не в первые секунды нашего разговора. И было оно, разумеется, не в мою пользу. Видимо, его куцый обрубок дара имел на Андреева гораздо больше влияния, чем можно было ожидать от такого ничтожества.
Кстати, труп участкового на моей съемной квартире и вызов наряда тоже оказалось делом поганеньких рук этой парочки. Я, в принципе, и без его признания подозревал это, но получив вполне зримые тому доказательства, едва сумел удержать себя, чтоб не взорваться. Капитан даже перестал рассказывать, испугавшись вспышки моего гнева, и мне пришлось взять паузу на несколько минут, чтобы не прикончить подонка раньше, чем он того заслуживал.
Итак, если отбросить все то, что уже было мне известно, выходило следующее. Над каким делом работал Свиридов, мой пленник не знал. Слишком уж мелкой сошкой он оказался, обычный посыльный полковника для грязной работы. Но зато он прекрасно знал, что Дёмин — это не верхушка пищевой цепочки, и что над ним тоже кто-то сидит, отдавая приказы и поручения. По сути, на этом его знания ограничивались. Больше ничего интересного услышать мне не удалось.
Больше всего времени я потратил на расспросы о полковнике. После долгой работы непосредственно с мыслями и образами в разумах мертвецов, получение информации посредством простых слов казалось мне чем-то до невероятности ущербным и неполноценным. Поэтому спрашивать приходилось крайне дотошно, вызнавая даже самые мелкие и незначительные детали, о существовании которых сам Андреев уже позабыл.
И продолжалось это достаточно долго, пока я не посчитал, что капитан мне больше не нужен. Прощались мы с ним, можно сказать, на оптимистичной ноте. Я спросил, верит ли Андреев в чудеса, и не желает ли он попытаться вернуться с того света, а затем закатал рукава и принялся за него всерьез. Я выплескивал всю ту мерзкую гниль, что зрела и нарывалась внутри меня, отравляя своим ядом само существование. Она требовала выхода, и щедро изливал ее, пока она не пожрала меня всего. Видимо, именно так погано и отвратительно и выглядит жажда мести…
Мой дар позволяет возвращать мертвых к жизни, говорить с ними, повелевать… Но я никогда не желал использовать его во зло. Напротив, я даже старался помогать полиции в расследовании убийств, узнавая все подробности произошедшего непосредственно у жертв. Однако нашлись те, кому мои способности встали костью в горле, те, кто не хотел, чтобы мертвецы когда-нибудь заговорили вновь. За моей головой началась настоящая охота, и теперь, чтобы просто выжить, я вынужден творить ужасные вещи. Что ж, вы сами сделали из меня монстра… В книге присутствует нецензурная брань!
Сергей — обладатель необычного дара. Своим желанием он может поднимать мертвых и повелевать ими, а чужая боль способна сделать из него сверхчеловека. Можно долго рассуждать об этической и моральной стороне этой Силы, но, по крайней мере, благодаря ей он все еще жив. Теперь негласный лидер преступной Золотой Десятки хочет использовать Сергея в своих делах, шантажом вынуждая играть по чужим правилам, а старый генерал Сухов загорелся пламенным желанием захомутать перспективного медиума в свое ведомство. Но у Секирина совсем другие планы, и идти у кого-либо на поводу он не собирается.
Я никому не хотел причинять зла, и уж тем более я не желал всех тех смертей, которыми оказался проторен мой путь. Я просто хотел жить, стараясь не влезать ни в политику, ни в чужой бизнес. Даже свой темный дар я использовал исключительно во благо… чаще всего, конечно, материальное благо, но все же. Но теперь все поменялось. Моя Сила растет, соответственно, растет и её влияние на меня. Как долго я смогу противиться её соблазнам и оставаться человеком?
На протяжении веков и целых тысячелетий души томятся в аду. Они закаляются словно сталь в горниле бесконечной бойни друг с другом и низшими демонами. Ведь такова воля самого Дьявола. Целую вечность они рвут себе подобных на части, чтобы мгновением позже самим отправиться на следующий виток мучений. Но каждая новая агония, каждый поверженный враг, каждый новый круг ада – это опыт. Опыт, который невозможно получить простому смертному. Для чего Князь Боли готовит несметные легионы почивших душ, наученных убивать себе подобных хоть голыми руками? А самое главное, какую миссию он собирается возложить на одного несчастного грешника, и для чего подарил ему свои крылья?
Древнее существо, уничтожившее в средние века половину населения всей Европы, снова вернулось в наш мир, поставив под угрозу существование человечества. Тысячелетний некромант способен играючи извести на планете все живое, используя свою магию и достижения современной науки, и превратить землю в одно большое царство мертвецов. И только один наш современник, носитель такого же жуткого Дара способен противостоять надвигающейся угрозе. Имя ему Сергей Секирин - бывший медиум, получивший прозвище Аид за то, что едва не обрек на гибель целый многомиллионный город.
Пребывание в могиле для любого человека является концом всего. Закономерным финалом, к которому движется каждый из нас. Но Сергей оказался исключением из этого правила, и погребение для него стало лишь одним из множества шагов на пути... к чему? Пока ответ на этот вопрос теряется в мириадах вероятностей. Пятая книга оказалась слишком объемной, из-за чего пришлось разбить ее на два тома. Публикация второго тома начнется не раньше мая.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.