Возмездие - [8]

— Наверное ты действительно любишь природу…

— Я люблю наблюдать за жизнью. Сейчас так мало живого… Асфальт вместо травы, дома или аттракционы вместо высоких деревьев, воды больше не кишат обилием рыбы, как когда-то. В небе все меньше птиц, на улицах редко когда видишь животных, в лесах все меньше белок и другой живности… Даже люди — и те далеко не все живые. Да, их сердца бьются, они пьют, дышат и едят, но, они все равно, что мертвы. У них нет целей, мечт, они стоят на месте, потому что боятся что-либо изменить. Они боятся чувствовать, боятся жить, поэтому не живут. Их глаза не горят, когда они видят дорогих людей или занимаются любимым делом. Сейчас очень мало действительно живых людей. Их сразу видно из толпы. Такие люди искрятся.

— А я? — девушка удивленно посмотрела на него, — Живой ли я в твоих глазах? — Вена нежно улыбнулась, отворачиваясь к окну.

— Когда-нибудь я отвечу тебе.

— Когда?

— Тогда, когда придет время… — ехать оставалось всего ничего. Примерно через пять минут Джек увидел в окно свой дом и помог ей выбраться из маршрутки.

— Джек, это ты? — послышался голос матери, когда парень открыл замок.

— Да, мам. Со мной гости, — из гостиной вышла женщина лет тридцати восьми и приветливо улыбнулась, — это Вена, моя подруга.

— Здравствуйте.

— Я - Лилиан, мать Джека. Очень приятно. Вы пойдете в комнату или в гостиной посидите?

— Наверное в комнате.

— Хорошо, я заварю вам чай, — она развернулась и ушла, а парень повел Вену в свою комнату.

— Проходи, садись. Можешь на кровать или стул, как тебе будет комфортнее. Ты уже была здесь, так что не стоит так пугаться, я не кусаюсь, — девушка неуверенно заняла место на кровати, держа в руках чашку с чаем.

— Спасибо тебе… Что помог мне вчера. Ты не обязан был делать это. И прости, что сбежала, ничего не объяснив.

— Ерунда. Ничего страшного. Да и… Как я мог бросить девушку в беде?

— Ты хороший парень. И мама у тебя хорошая, живая. Видно, как она тебя любит и заботится. Все-таки тебе лучше забыть о нашем разговоре. Если с тобой что-нибудь случится, она не выдержит. Я не смогу себе простить то, что втянула тебя во все это. Пожалуйста, будь осторожен… — Джек накрыл ее руку своей ладонью, придвинувшись ближе.

— Я не тот, о ком тебе стоит беспокоиться. К тому же, как я сегодня заметил, тебя куда сильнее тянет к приключениям. Не стоит тебе ходить туда одной. Можно спросить? Почему ты делаешь все это, не смотря на то, что знаешь, насколько это опасно? Почему не держишься от озера подальше, как советовала мне?

Взгляд девушки был направлен вглубь чашки, словно выискивая там что-то.

— Я не знаю… Среди них должны быть живые люди. Те, кому есть, к чему стремиться и о ком заботиться. Они должны жить. Никто не имеет права лишать их этого. Я не знаю, в каких целях их похитили и что собираются делать дальше, но это непростительно.

— Сейчас ты говоришь так, но, что, если твое мнение изменится, когда ты узнаешь всю правду? Нет, я не пытаюсь их оправдывать. То, что они делают, действительно ужасно, но, что, если мотивы будут не соизмеримы с жертвами?

— Это не важно. Какими бы ни были благими их намерения, они не имели права лишать кого-то жизни. Такие люди сами не живут.

— Честно говоря, сначала я подумал, что пропал кто-то из твоих близких. Сейчас очень немногие готовы помочь кому-то, кто никак не связан с ними.

— Но такие люди есть. Вроде тебя или меня. Это не такая уж и редкость, раз уж два таких человека сидят в одной комнате.

Джек рассмеялся.

— Ты права. Знаешь, я немного проголодался. Составишь мне компанию?

— Я… Я не знаю… — она выглядела растеряно, — Не хочу доставлять проблем, да и…

— Брось, оставайся, мама будет рада. К тому же я тебя проведу. Одна домой ты не пойдешь. Да и ты довольно давно не ела. Соглашайся.

— Хорошо, — Вена сдалась, позволив парню победоносно улыбнуться.

— Вот и славненько.

Поужинали они на славу. Семья Джека оказалась приветливой и дружелюбной, как Вена и думала. Душевные разговоры текли рекой, как ароматный суп миссис Дьяболи. По мере того, как ужин кончался, парень все больше замечал, как грустит Вена. Когда они вернулись в комнату, Джек спросил, не обидели ли ее.

— Нет, что ты. Это здорово, когда семья так сидит… Просто… Вы такие дружные… Это правда здорово… У меня такого никогда не было… Не каждому дана такая семья. Рада, что у тебя они есть.

— У тебя она тоже может быть. Конечно, никто не выбирает, в какой семье родиться. Но мы выбираем, какую семью создать.

Девушка утерла скатившуюся по щеке слезу и слабо улыбнулась.

— Да, ты прав. Это действительно так.

— Ну. Что ты, в самом деле? — он нежно погладил ее по спине, — У тебя еще все будет, не плачь, — Вена хлюпнула носом, — Вот так, дыши глубже. Молодец.

— Спасибо тебе… — взгляд ее долго бродил по комнате, до тех пор, пока не остановился на гитаре, — Ты играешь?

— Что? Ах, это… Да, немного. Но я совсем недавно начал учиться. Если хочешь, могу сыграть тебе.

— Правда? Было бы здорово!

— Ну, раз так… — Джек взял ее в руки и начал играть песню группы ZHIEND — «Clouded Sky». И, пока Вена слушала его, с ее губ не сходила мечтательная улыбка. Он словно творил волшебство, извлекая звуки из струн, но это не все. В тот момент его глаза не просто блестели, — он весь искрился. Он жил.