Возмездие - [114]

Я почувствовала, как резко опустились мои плечи от этого удара. Против своего желания, я кивнула в знак того, что соглашаюсь с ней. Эта просьба - а я довольно хорошо знала Корину, чтобы понять и природу её высказывания, - была скорее командой. Она легонько улыбнулась и, кивнув головой, повернулась и ушла с пристани. Я смотрела ей вслед и понимала, что мои мысли находятся в жутком беспорядке. Когда она исчезла за углом, я отвернулась и посмотрела на тёмную воду, однако плохо различала ее, потому что мои глаза застилала пелена слёз. 

Вскоре слёзы прошли, и я почувствовала себя утомлённой, опустошённой и очень смущённой. Я так хотела пойти к Айс. Видеть её, обнимать её, поглаживать её волосы, чувствуя, что все ответы на мои вопросы есть в этой простой, но глубокой связи между нами. Я чувствовала эту связь даже на огромном расстоянии.

Расстоянии, которое, к своему ужасу, создала я сама. 

Я благодарила Бога за его милосердие, потому что Айс не могла прийти сюда и увидеть всё это. 

И я знала, что Корина была права. Айс не могла мне в этом помочь. Никто, кроме меня, не мог. 

Я обхватила себя руками, потому что с озера дул холодный ветер, предвестник зимы, недалёкой, несмотря на то, что сейчас была середина великолепного лета. 

Глядя на озеро, на то, как колышутся от ветра деревья, я заставила себя ответить на самый серьёзный вопрос Корины. Я люблю Айс такой, какой она была? Женщину, которой она была на самом деле? Или я люблю женщину, которую хочу в ней видеть, образ, который вонзился в моё сознание, как белый рыцарь на белом коне, с чистым сердцем и не запятнанной душой? 

Я слегка фыркнула. Наверное, я немного далеко зашла в аналогии со "странствующим рыцарем". Айс никогда, даже когда мы только познакомились, не была для меня человеком с чистым сердцем и душой. 

А кто тогда был? 

Конечно, не я. 

Так что вопрос всё ещё не решён. Кого я любила? 

Реального человека, из плоти и крови, или образ, который я создала, чтобы не так ранить свою чувствительную душу? 

Это было слишком сложным вопросом, мне захотелось просто бросить всё и согласиться с тем, что говорило мне моё сердце о том, что я люблю Айс всем своим существом, что моё сердце принадлежит ей, что я доверила ей те сокровенные уголки моей души, которые больше никому не доверяла, и что одна только мысль о том, что её не будет в моей жизни, заставляла всё внутри меня просто переворачиваться. 

Но я знала, что могу оказать медвежью услугу нам обеим. 

Сон испугал меня до невероятности. И пока я не пойму, почему, пока я не придумаю объяснения, которое смогло бы удовлетворить меня, не будет ни в чём смысла. 

Айс заслуживает лучшего отношения с моей стороны. 

Что я должна делать - это совершенно другой вопрос. 

Я услышала свой стон, снова сев на холодный и старый настил пристани. Так много мыслей, чувств, эмоций и образов проносилось в моей голове, что мне трудно было сообразить, с чего начать. И даже как начать. 

- Лучше всего начать сначала, - любила говорить моя мать. 

Я пожала плечами. Это столь же хорошая точка отсчёта, как и любая другая. 

Мне вспомнилось имя, я решила начать с него. 

Кавалло. 

Ублюдок, который всё это начал. Ублюдок, который это чуть не прекратил. 

Из того, что я помню по рассказам Корины, Кавалло был тем, кого называют "кротом". Он поднялся через Айс, занимающую определённое место в криминальной семье Бриаччи, - глубоко сидя при этом в кармане одного из главных конкурентов Бриаччи. Надеясь зародить недоверие к Айс, он отправил её убить невинного человека. 

Но, и я даже позабыла на время о своём ночном кошмаре, она отказалась убить его. 

- Она отказалась, - громко прошептала я, мой шёпот был реален, он был здесь. 

Даже зная, что этот шаг мог означать её собственную смерть, она не подчинилась приказу. 

"У многих из нас есть незримые границы, и эта была одной из моих. Я никогда не убиваю невинных, никогда не убиваю свидетелей, независимо от того, против кого они свидетельствуют". 

Я помнила эти слова так, словно она сказала мне их сегодня в полдень, а не целых пять лет назад. Они внезапно приняли новое значение, и первая часть моего вопроса сама собой отпала. 

Когда кого-то убивали, Айс отвечала за это, если говорить на тюремном сленге, при этом порой ей приходилось отказываться от юридических услуг Дониты, безусловно, беспокоящейся за неё и желающей ей помочь. 

И всё потому, что Айс, которую я встретила в Болоте, с самого начала была человеком со светлой душой: несмотря на то, что она не была виновна в преступлении, за которое её посадили, она хотела искупить те свои преступления, за которые не была осуждена, пусть это и грозило ей тюрьмой на всю оставшуюся жизнь. 

Я могла бы поступить также? 

Ну, допустим, могла бы. Я была не более виновата в убийстве своего мужа, чем Айс - в убийстве того невинного человека, но я платила за своё преступление, потому что, не смотря на то, убийством это было или нет, я всё же убила своего мужа. 

Так, по крайней мере, в этом мы были с Айс очень похожи. 

Теперь я думала о другом. 

Мои мысли вернулись к Кавалло. Не удовлетворённый ложными обвинениями в адрес Айс, он захотел затянуть верёвочку, причём чего бы это ему ни стоило, потому что он был всё ещё приближен к семье Бриаччи и жаждал всё перевернуть и захватить власть. Он посадил в тюрьму жену Бриаччи, женщину, которая, фактически, стала для Айс второй матерью, а затем организовал её убийство, причём это представление было устроено для одного зрителя.