Возлюбить себя - [4]

В то же самое время беда настигла и комету. Её путь впервые пересёкся с дорогой чёрного гиганта.

Планета источала страшный жар. Через миллиард лет поток этого жара достигнет звёзд. Входившие в состав кометы водород и гелий вскипели от инфракрасного излучения. Затем пути гиганта и кометы разошлись. Но направление движения и скорость кометы изменились, — сгорающий газ её «покрывала», подобно ракетным двигателям, придал ей ускорения.

Вновь вернулось спокойствие. Комета, залечивая раны, нанесённые неожиданной встречей, плыла сквозь ледяную и безмолвную черноту, несколько уменьшившись в размерах.

Шло время…

Мириадами оборотов позже, когда по Земле, зажатой мёртвой хваткой ледникового периода, начали распространяться люди, чёрная планета появилась вновь. Климат на Марсе, завершая свой долгий путь, зашёл в тупик. Марс потерял свою воду.

Сотни, миллионы лет, — что они значат в кометном гало? Но сейчас пробил час и этой кометы.

Орбита её немного, но изменилась. Чёрный гигант сбил её с пути…

У кометы был шанс спастись. Гравитационные поля Сатурна и Юпитера могли отправить её обратно, — вытолкнуть назад, в холод и тьму. Но для этого Сатурн и Юпитер должны были занимать другое положение. И комета продолжала своё падение к центру сектора, где постепенно старело Солнце, ускоряла его, вскипала…

Вскипала! Скопления летучих соединений били струёй из тела кометы, выбрасывая клубы ледяных кристаллов и пыли, и оголяя понемногу прочнейшую внутреннюю «начинку»…

Жар с поверхности кометы просачивался внутрь её головы, вырывая из тела всё новые скопления газа. Словно на реактивных двигателях, комета разгонялась по своему новому пути, окружённая светящимся облаком. Голову кометы бросало то туда, то сюда. Умирающая, пронеслась она мимо Марса. Теперь она снова была почти прежним астероидом, растеряв элементы и соединения сопровождения, — свой «хвост». Её нельзя уже было разглядеть внутри облака пыли и остатков ледяного крошева. И облако было размерами примерно с сам Марс.

Телескоп с Земли нащупал её. Она походила на мерцающую точку — поблизости от того места, где виден Нептун.

До столкновения оставались какие-то месяцы…

Джузеппе Орио, «Основы смертных начал». 1465 г., в обработке Л. Нивена и Дж. Пурнель, «Молот Люцифера».

…Чёрт, ну как же тяжела она, налипшая толстым слоем на ботинках, эта чёртова грязь! Эта протухшая и раскисшая в безобразное месиво «земля»…

Так, кажется, любовно называли мы ещё вчера свою, такую «отрадную обитель и колыбель»? Интересно, какого дьявола её вообще назвали Землёй?!

География — ярко выраженная тётушка Дура, которой с какого-то переляку показалось, что она давным-давно хорошо знает все свои грязные комнатушки в огородной тыкве Мира.

И ничего для неё нет страшного, что три четверти этой дурно пахнущей, заваленной непобедимыми отходами конуры залито водой. Ибо её это ничуть не смущает. Земля, — и точка! Основа всего.

Сама-то она в калошах, несмотря на ревматизм. Да так и стоит, в раскоряку, на этих островках мало-мальски сухого пола, громко называемого нами «континентами».

И теперь эти «континенты» в большинстве своём лежат в полном, пузырящемся гниением и сероводородом, дерьме. Куда ни кинь взгляд — царство смерти, хаоса и разрушения. Воды и грязи. Вони, сырости и тлена…

Сколь прекрасна была планета ранее, столь омерзительно, отталкивающе она выглядела ныне.

…Навещая из какого-то тоскливого чувства ностальгии по нежданно ушедшему жалкие остатки частных строений в покинутых кварталах, что пониже «моего» района, более или менее уцелевшие после катастрофы, мы всячески старались не сосредотачиваться на мыслях о практически полном упадке этого идиотского мира. О судьбе и ужасе положения ранее населявших их людей. Которым не повезло. Или повезло недостаточно.

Ибо покосившиеся и осевшие на почву хибары, как и то, что осталось от некогда величественных «Тадж-Махалов» ранее зажиточного класса, как нельзя лучше живописали нынешнее общее, — плачевное и безнадёжное, — состояние нашей донельзя хвалёной «техногенной цивилизации».

* * *

…Гигантский водоворот делался невыносимо тесным. Космические тела всевозможных размеров вращались вокруг друг друга, искривляя пространство, и топология его бесконечно менялась. Планеты и спутники их были изборождены шрамами. Планеты же, обладающие атмосферой, — такие, как Венера и Земля, — усеяны кратерами.

Каждый день она менялась. Из покрывавшей поверхность головы кометы пыли начал выделяться аммиак, — водород давным-давно улетучился. Масса кометы делалась меньше, а плотность её значительно увеличилась.

Скоро от кометы ничего не останется, кроме каменной пыли, намертво сцементированной водяным льдом. И голова её вновь станет монолитом величиной с гору.

С каждым часом всё больше разогревались газовые включения, и газ пробивал дорогу наружу. И разрывал голову кометы. Огромные каменные глыбы, кувыркаясь, медленно отделялись друг от друга, чтобы лететь рядом с Хозяином. Ещё немного, и комета, напрягая последние силы, агонизируя и нестерпимо сияя, вырвется из плена солнечной системы. Она уже почти прошла наиболее опасные участки действия планетарных сил, когда что-то жёстко и неожиданно преградило ей путь…