Воздушный шарик со свинцовым грузом - [32]

– Дом есть, культуры нет, – резюмировал Илья Наумович. – Будем поднимать культуру, начиная с дома. Эй! – обратился он к здоровенному молодому увальню, лузгавшему неподалеку от клуба семечки.

– Шо? – лениво отозвался тот.

– Где тут у вас вредоносит местное руководство?

– Шо?

– Продолжаем разговор титанов, – невозмутимо произнес Илья Наумович. – Вас как зовут?

– Паша.

– Восхитительно. Скажите мне, Паша, у вас в городе есть руководство?

– Начальство, шо ли?

– Ну если вам так больше нравится…

– Мало шо мэни нравится… – пробурчал Паша. – Мэни, може, вообще ничого нэ нравится.

– Браво, – сказал Илья Наумович. – Один единомышленник у меня уже в городе есть. Так где тут у вас начальство, Паша?

– А в желтом доме на площе, – ответил Паша. – Там оно, – он смахнул с губ прилипшую шелуху и с удовольствием заключил: – Врэдоносыть.

– Начальство в желтом доме – это великолепно, – с улыбкой кивнул Илья Наумович. – Спасибо, Паша, сердечно рад нашему знакомству.

Он слегка поклонился Паше, развернулся и зашагал к плошади.

– Так-так, туды-туды, – крикнул ему вдогонку Паша. Лицо его сделалось задумчивым, даже глубокомысленным, и он по новой, смакуя слово, произнес: – Врэдоносыть…

Первое лицо местного руководства было чрезвычайно удивлено, когда в его кабинет вошел невысокий, тщедушный, но решительного вида человечек лет сорока с довеском, в легком сером пиджаке, одна из пуговиц которого болталась на нитке, и, не поздоровавшись и не представившись, поинтересовался:

– Будем поднимать культуру?

– Шо? – переспросило первое лицо.

– Приятно видеть такую близость власти и народа, – констатировал человечек. – Позвольте представиться: Илья Наумович Альтшулер, прислан к вам из Киева директором и администратором Дома культуры. С позволения сказать дом я уже видел. Культуры как таковой пока не встретил.

– Э-э-э… – начальство протянуло Илье Наумовичу руку, с досадой почувствовав, как та предательски повлажнела при слове «Киев», – очэнь прыятно. Та вы сидайтэ.

– Если мы не поднимем культуру, – заявил, оставаясь непреклонно стоять, Илья Наумович, – то боюсь, что сесть нам придется вместе. Ваш клуб находится в состоянии первобытной жути. Мне сделалось дурно, когда я туда вошел. У вас там стегозавры не водятся?

– Стегозавры… не, нэ водятся, – покрываясь испариной, пробормотало начальство. – Фондов нэ хватае…

– Придется изыскать.

– На стегозавров?

– Да к черту ваших стегозавров! У нас тут все же город, а не село. В свете последних решений, а также диалектической борьбы животноводства с посевными площадями, будем поднимать культуру.

Услышав знакомые интонации, местный руководитель немного пришел в себя и кивнул.

– Дуже своеврэменно, – произнес он.

– Причем поднимать будем как снаружи, так и изнутри, – продолжал Илья Наумович. – За снаружи я беру на себя. А за изнутри подсуетитесь сами.

– А це как?

– Стены в клубе покрасьте! Стулья нормальные поставьте! Сцену отремонтируйте!

– А на яки гроши?

– Изыщите внутренние резервы.

Руководитель вздохнул. «Внутренние резервы» ассоциировались у него исключительно с головной болью и геморроем.

– Хочу сообщить, – безжалостно сказал Илья Наумович, – что в самом ближайшем будущем вы можете смело ожидать комиссию от министерства культуры из Киева. Так что, или вы изыщете внутренние резервы, или вам будет что им показать.

* * *

Внутренние резервы изыскались. Через месяц клуб был заново отштукатурен, стены внутри покрашены, сцена разобрана и сложена по новой, а поломанные стулья заменены на целые.

– Вот видите, – говорил Илья Наумович первому лицу, – ведь можно, если постараться. Если до испуга захотеть. Ведь самому же, согласитесь, приятно лицезреть такую прелесть.

– Лыцезрэть… воно да, воно прыятно… – кивало первое лицо. – Илья Наумович, а когда ждаты комиссию из Киева?

– В любую минуту, – отвечал Илья Наумович.

За тот месяц, что Илья Наумович обретался в городке, отношение к нему сложилось странное. Чужак, да еще еврей, да еще затеявший никому не нужную мороку с клубом, вызывал подозрение и даже раздражение.

– Мало нам було санатория, так ще культура понаехала, – ворчали обитатели городка.

Понаехавшая культура меж тем ютилась в клубной гримерке, ходила в одном и том же пиджаке с вечно отрывающейся и не могущей до конца оторваться пуговицей и вскоре стала чем-то вроде местного юродивого. Но когда клуб был отремонтирован, Илья Наумович, используя все свои киевские связи в артистических кругах, принялся творить чудеса. На сцене Дома культуры забытого Богом городка стали появляться эстрадные и цирковые: фокусники, чтецы, акробаты, клоуны, жонглеры и лилипуты. Пустеющий даже в лучшие времена клуб был теперь битком набит по выходным, а от лилипутов местная публика попросту млела. Илья Наумович в одночасье превратился из изгоя в кумира.

– Це ж совершенно нэвэроятно, Илья Нумович, – восторгалось первое лицо. – Вы, мабуть, якэсь волшебнэ слово знаетэ.

– Изыскиваю внутренние резервы, – скромно отвечал Илья Наумович. – А волшебных слов на свете столько, что если из каждого веревку свить, так полруководства перевешать можно.

– Господь з вамы, – испуганно махало руками первое лицо. – Такэ скажэтэ, що слухаты страшно… А шо, Илья Наумович, скоро к нам комиссия из Киева?