Воздушные разведчики - [66]

– «Фоккеры» по-прежнему идут нашим курсом.

До линии фронта оставалось не более 5 километров, но Глебов на всякий случай снова повел машину в облака. По истечении расчетного времени перевел самолет на снижение. Уже над своей территорией едва не столкнулся с ведомым пары истребителей Ла-5, который проскочил перед носом «петлякова». «Этого еще не хватало под конец войны!» – подумал командир экипажа.

Возвратились на аэродром Ауце. Это был 172-й успешный боевой вылет, совершенный Михаилом Глебовым за годы Великой Отечественной войны. Ни он, ни Петр Шаповалов и Василий Погорелов еще не знали, что это их последний боевой вылет. На следующий день они получили задание на разведку и фотографирование порта Либава, подготовились к вылету и заняли свои места в кабинах «петлякова». Михаил Глебов уже запустил моторы, когда подъехавший на «виллисе» командующий 3-й воздушной армией генерал-полковник авиации Н. Ф. Папивин дал команду выключить моторы и сообщить майору Г. А. Мартьянову, что боевые вылеты закончились – Земландская группировка врага капитулировала.

Долго шли фронтовики к этому дню, дорогой ценой заплатили за Победу. И вот наступил первый мирный день, а летчики, штурманы и стрелки-радисты, инженеры, техники и механики все еще никак не могли поверить, что эта кровопролитная, унесшая миллионы человеческих жизней война наконец-то завершилась.

– Победа! – звенели голоса авиаторов.

Первый день мира после 1418 суток жесточайшей борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, закончившейся сокрушительным разгромом гитлеровской Германии, стал для воинов-фронтовиков, для всех советских людей самым счастливым днем.

В тот день в Лабиау стояла тихая, солнечная погода. С моря тянуло прохладой. Майор Г. А. Мартьянов приказал одеться по-парадному, с орденами и медалями. Когда все собрались, построил полк в колонну по четыре и привел его на центральную площадь города. Там уже стояли колонны фронтовиков всех родов войск. Отдельно, справа от трибуны, выстроились 3 батальона автоматчиков. На трибуну поднялись генералы и офицеры. Генерал армии И. X. Баграмян окинул взглядом площадь и, когда все затихли, сказал:

– Дорогие товарищи солдаты, сержанты, офицеры и генералы! Вы прошли тяжелыми фронтовыми дорогами от русского города Калинина до прусского города Кенигсберга. На своем боевом пути вы громили оккупантов, приближая День Победы. Этот долгожданный день наступил: гитлеровская армия разгромлена, фашистская Германия капитулировала. Поздравляю вас с Великой Победой, в достижение которой и вы внесли свою лепту ратного труда. Ура, товарищи!

Над площадью прогремело троекратное «ура!». Автоматчики вскинули вверх стволы, раздался мощный залп. Это был салют Победы, который навсегда остался в памяти фронтовиков, прошедших через горнило Великой Отечественной, в том числе и воинов 11-го отдельного разведывательного авиационного полка.

На аэродроме было непривычно тихо. На зеленом поле стояли с зачехленными моторами Пе-2. Они выстроились на одной линии, словно солдаты. На их крыльях и фюзеляжах видны были заплаты. Они – будто шрамы на телах фронтовиков. На правом фланге стояли самолеты с именами на фюзеляжах – «Михаил Батовский» и «Николай Солдаткин». Рядом с ними – Пе-2 с надписью: «Построен на средства экипажа Янкова, Мартусова, Кожевникова». Эти боевые машины стали символом отваги, мужества и патриотизма советских воздушных разведчиков в годы Великой Отечественной войны.

И эти крылатые машины стояли в звенящей тишине аэродрома, с которого еще недавно, все предшествовавшие нашей большой Победе дни, летчики, штурманы, воздушные стрелки-радисты, поднимаясь в бушевавшее разрывами снарядов небо, уходили на смертный бой с врагом. Здесь, в Восточной Пруссии, война уже завершилась, а там, у берегов Эльбы, еще гремели залпы артиллерийских батарей, еще шли схватки в воздухе над поверженным Берлином. Здесь же была тишина, и фронтовики никак не могли привыкнуть к мирному небу. Им все еще казалось, что в их предельно напряженной боевой работе наступил перерыв, который может вот-вот кончиться. Они, конечно же, готовы были в любое время лететь туда, где враг еще не сложил оружия. Но этого не требовалось. Война завершалась, шли ее последние дни. Наша Победа была близка.

В то время воздушные бойцы глубоко осознавали силу и величие нашей Коммунистической партии и нашего народа, которые выстояли и победили коварнейшего из врагов человечества – германский фашизм. Пришел и на нашу улицу праздник. Вся наша страна, все честные люди на земле восторженно отмечали День Победы, тот самый День, который герои войны, фронтовики, все советские люди «приближали как могли».

В один из теплых летних вечеров 1945 года в комнату, где жил летчик-фронтовик Михаил Глебов, постучали. Он быстро открыл дверь и увидел на пороге своих соседей. Оказалось, они только сейчас услышали по радио, что Михаилу Максимовичу Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза. Радуясь этому событию, они и пришли за тем, чтобы сердечно поздравить воздушного разведчика с высокой наградой Родины. Потом они уселись за стол, вспоминали те огненные маршруты, по которым ходили над занятой врагом территорией.