Воздушные разведчики - [65]

На выставку приезжали генералы и офицеры частей, соединений и армий 3-го Белорусского фронта и Земландской группы войск. Посетил ее и Маршал Советского Союза А. М. Василевский. Он обошел все комнаты, внимательно ознакомился с экспонатами и дал высокую оценку фронтовой выставке.

Война завершалась. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов окружили Берлин, вели бои на его улицах. Мы, фронтовики, уже давно знали, что окончание войны не за горами, но в то же время понимали: завершится она с последним выстрелом. А эти выстрелы еще гремели.

В начале мая 1945 года, когда Берлин был взят, часть освободившихся войск 8-го Белорусского фронта из Восточной Пруссии направили в Прибалтику для разгрома все еще сопротивлявшейся Курляндской группировки врага. Туда же отправили и 7 экипажей из 11-го полка: майоров Мартьянова, Володина, Леонова, капитанов Глебова, Саевича, старших лейтенантов Орлова, Мосиенко, Емелина. Группа приземлилась на аэродроме Ауце, что в 60 километрах северо-западнее Шяуляя. Фронт находился в 10–12 километрах. Наземные войска, в основном танки, непрерывным потоком двигались к линии фронта и сосредоточивались в исходных для наступления районах. Экипажи полка видели это с воздуха.

Советское командование предпринимало все возможное, чтобы избежать теперь уже бессмысленного кровопролития, не однажды предлагало гитлеровскому командованию сложить оружие. Фашисты, разумеется, понимали, что разгром неминуем, что погибнут многие тысячи людей, но с ответом медлили.

В течение 5, 6 и 7 мая экипажи 11-го полка вели разведку аэродромов противника на Курляндском полуострове, контролировали наземные перевозки. Но главная их задача состояла в том, чтобы путем аэрофотосъемок вскрыть систему обороны врага на полную глубину. 6 мая экипажи выполнили эту задачу. Во время вылетов они не встречали уже такого противодействия зенитной артиллерии и истребителей, каким оно было здесь осенью 1944 года. За эти дни полк не потерял ни одного «петлякова».

7 мая 1945 года экипажу капитана Глебова командир поставил задачу произвести разведку сосредоточения авиации противника на аэродромах Салдус, Колкасрагс (мыс на севере Курляндского полуострова) и на полевой «точке» в 20 километрах северо-западнее Тукумса. В районе Ауце стояла сплошная облачность с высотой нижнего края 2500 метров. А какая была погода в районе основных объектов, этого никто не знал. После взлета «петляков» некоторое время шел над нашей территорией вдоль линии фронта, под нижней кромкой облаков, затем нырнул все-таки в облака. Лишь после этого Глебов развернул Пе-2 вправо, взял курс в сторону аэродрома Салдус. Пролетев расчетное время, вышел из облаков для уточнения места нахождения. Линия фронта осталась позади. Местность экипажу была знакома, хорошо изучена в боевых вылетах осенью 1944 года.

Экипаж и дальше летел в основном в облаках, периодически выскакивал из них для уточнения ориентировки. Такую погоду фронтовики называли «мечтой воздушного разведчика»: она способствовала скрытному подходу к цели.

Видимость под облаками была отличная. Экипаж преднамеренно оставил Салдус слева в 5–6 километрах. Выйдя на ориентир, выбранный еще на земле, Глебов прошел в облаках минуту и развернул самолет в сторону аэродрома. По истечении расчетного времени снизился с приглушенными моторами. Аэродром появился чуть впереди, он уходил под нос самолета. Глебов оторвался от нижней кромки облаков метров на 150 и, когда аэродром оказался под самолетом, а Петр Шаповалов включил фотоаппараты, дал моторам полные обороты. Позади «пешки» появились разрывы зенитных снарядов. И так – в течение всего времени нахождения экипажа на боевом курсе. Дело в том, что зенитчики всегда знали высоту нижней кромки облаков и заранее пристреливались по ней. Следовательно, если над объектом врага, прикрытым зенитными средствами, идти строго под нижней кромкой облаков, самолет может быть поражен с первого залпа. Однако и отрываться далеко от облаков также было опасно, так как истребители фашистов, маскируясь в них, могли внезапно атаковать воздушного разведчика.

После окончания фотографирования аэродрома Глебов взял штурвал на себя, Пе-2 быстро скрылся в облаках. Курс – на аэродром Колкасрагс. К нему также шли в облаках, лишь изредка выходя из них для ведения детальной ориентировки. Где-то на середине пути Глебов заметил, что нижний край облаков постепенно снижался и видимость под ней ухудшалась. Пришлось снизиться сначала до высоты 200, затем и до 100 метров. Впереди – сплошная пелена. Больше снижаться Глебов не рискнул – можно столкнуться с наземными препятствиями. Вскоре земля совсем исчезла. Глебов набрал высоту 200 метров. Самолет шел словно в молоке. По расчетам Шаповалова внизу уже должен быть аэродром Колкасрагс, но земли не видно. Глебов развернул Пе-2 вправо с набором высоты и взял курс на Тукумс. Шли на высоте 600 метров. Мало-помалу начала просматриваться земля. Слева показалась береговая черта Рижского залива. Штурман Шаповалов определил место нахождения. По его указанию летчик довернул вправо, набрал высоту около 2500 метров. Для скрытого подхода к аэродрому снова вошел в облака, но вырвался из них рановато. Увидел, как с вражеского аэродрома, на встречных курсах, парами взлетали «фоккеры». Увеличил обороты моторов до максимальных и повел самолет под облаками, так как знал, что в подобной обстановке зенитки противника не будут стрелять, опасаясь поразить своих. Так и произошло. Глебов и Шаповалов были уверены: пока истребители фашистов взлетят, пока развернутся в сторону разведчика и наберут высоту, фотографирование аэродрома будет закончено. Расчет подтвердился. Когда «фоккеры» начали строить заход для атаки, экипаж «петлякова» уже выполнил задачу. Глебов повел машину в облака, ставшими спасением, и взял курс к линии фронта. Через некоторое время Пе-2 вышел из облаков, и старшина Погорелов доложил: