Война за веру - [84]

В голове нечто сложилось. Насколько я повлиял на ее веру? Не сознательно, но многое рассказал, включая обрывки собственных представлений о боге. Бирюк всегда верил в Единого и подчеркивал это. Мы неоднократно обсуждали иные, достаточно скользкие вещи. Предопределенность судьбы, свобода воли, готтентотскую этику, когда у меня украли корову – плохо, я украл – хорошо. Дорога дальняя, и вопросы она иногда задавала заковыристые. Правда, чаще меня несло, когда нечто вспоминалось по ассоциации.

– Ты знаешь, они проверили на мухах, но и прежде знали: все друиды рождаются от ведьм. Они могут не знать о своей сущности, но нечто передают по наследству. Мепашкана назвала это синдромом Стоппера.

Наверное, у меня на морде нечто отразилось.

– Прости, я не думала, что это тайна. Ты ж не просил молчать.

– Это теория. Доказать невозможно в отличие от клеточного строения организмов. Там хоть в микроскоп можно глянуть.

– Есть доказательство, – сказала Мария с полной уверенностью. – Обсудила с наставницей, а они уже проверили идею. И с мухами, и еще что-то делали.

Так вот мимоходом внезапно становишься Менделем.

– Про наличие общих признаков у магов известно давно. Просто прежде думали, от отца разница зависит, но доказать не могли, сколько ни пытались.

Скрещивание людей проводили на научной основе? Эти жрицы те еще кадры.

– Они могут быть трех видов. С явными физическими уродствами, и такие редко живут долго. С умственной отсталостью и трудностью в общении. Проще говоря – юродивые, хотя иные могут быть сильными в использовании искусства без всякого обучения. И опасными. А есть и третья, наиболее редкая. Они физически нормальны, но всегда низкорослы и евнухоподобны. Вроде все на месте, а не работает, как у мужчин.

И психика почти наверняка не в порядке. Мой знакомый имел малый рост и большие сдвиги в голове. Или это просто от бесконтрольности у него тараканы в башке завелись?

– Какое счастье, что я не маг! – говорю с чувством.

– Мне тоже не хочется родить такого сына, – сказала она еле слышным шепотом. – Какой он был, тот твой мир? – спросила после паузы.

– Более образованный, – отвечаю сразу, не задумываясь, – заметно комфортней, намного более сытый, легко доступный. Можно было съездить куда угодно, посмотреть на красоты природы или пирамиды. Государства были заинтересованы в благополучии своих граждан. Брали с более богатых налоги, давали бедным. Конечно, немало уходило на бюрократию, но и вышедших на улицу недовольных не убивали, а старались задобрить подачками. При этом люди остаются людьми. Алчные, жесткие, завистливые, но и добрые, готовые помочь чужаку без корысти и лечить любого независимо от положения.

– Рум, – произнесла Мария без колебаний.

– Да, – говорю с уважением. Неплохо их учат. Вряд ли в родной деревне она хоть раз слышала это слово, не говоря уж о нравах тамошних. – Нечто похожее. Рабов заменили механизмы, – слово вполне знакомо, пусть и в упрощенном понимании, – а принцип тот же.

– Они проиграли!

– На любую силу всегда найдется другая сила. Они оставили нам дороги, акведуки, канализацию, бани, грамотность и научные трактаты, юридическую систему, инженерные решения, бетон и многое другое. Народы и государства рождаются и умирают. Иногда в муках и крови. Даже после гибели империи цивилизация не исчезает. Как Картадашт передал достижения Руму, так и мы можем взять лучшее у погибших.

– Ты со мной?

– Всегда, сестра.

Илак сидел чуть в стороне от остальных. Не потому, что могли плохо отнестись из-за разницы в положении. Он просто так и не привык долго торчать на корточках и предпочитал устроить задницу на камне. За спиной по поводу этой слабости посмеивались, но он не обращал внимания на такую ерунду. Для большинства присутствующих он выше по должности и возможностям. Больше двухсот человек, трудившихся на предприятиях хозяина, прекрасно знали, от кого зависит их жалованье. Излишне нахальные не задерживались. Некоторых подбирал Фенек, он наглых любил, если только готовы были драться, иные использовались на подсобных работах, но никогда не станут мастерами. Эта странная манера поручать отдельные операции нескольким, а не одному специалисту определенно имела большой потенциал. К тому же многое на заводах до сих пор секретно, и чем меньше народу в курсе всего производства, тем лучше.

Да и по богатству Илак не последний. Пусть колон, но личный секретарь Фенека и прикрыт его авторитетом. Он был осведомлен почти о всех делах господина и частенько замещал его, когда тот был занят. Многие усвоили, что иногда лучше со своими делами идти к Писарю. Тот никогда прямо не скажет нет или да, но внимательно выслушает и может доложить хозяину в нужном ключе. Вот если произнесет «потребует много времени» – не стоит ждать результата. Гораздо лучше «подумаю». Это означает, что не оставит в стороне.

Подарки Писарь брал, но взятки ему совать было бесполезно. Все равно поступит по-своему. И дело не в том, что он боялся. Илак никогда не сделает нечто во вред Фенеку и его семье. Он хорошо усвоил основное правило своего хозяина: «Я даю тебе и жду от тебя того же». Пусть и малая доля в общем обороте принадлежит управляющему, однако уже давно достаточно серьезные деньги капают. Илак купил ферму, потом вторую и сдавал землю арендаторам, получая стабильный доход.