Война за веру - [80]

«Мы будим и поощряем нашу мысль, заботясь о тех, кто способен и домогается истинной цели нашего призвания подобно тому, который нас облагодетельствовал, Всевышний!» – звучало регулярно по утрам перед стандартной медитацией.

Испытание должно быть тяжелым, осознала Мария к концу первых суток. Днем стояла все усиливающаяся жара. Горячий ветер дул из пустыни, принося заодно песок, скрипящий на зубах. Воды ей дали одну флягу. Достаточно объемную, но требовалось растянуть на четыре дня голодовки. Ночью было всерьез холодно, а кроме платья послушницы ничего не имелось. Одеяла и то не дали. Не из вредности. Какое ж испытание в комфорте. Умом все это понимала, но под утро впала в тяжелую дрему, а на третий день и вовсе стало плохо. Пустой живот терпеть можно, но пить хотелось неимоверно. Казалось, язык распух и весь рот занимает. Она сосала маленький камешек, но уже и слюны почти не было.

Сон был тяжел и беспокоен, и очнулась, услышав:

– Уходи, человек. Ты зря сидишь.

С ней уже такое было, когда срывались слова пророчества с губ. Голос раздается прямо в голове. Но на этот раз она не служит губами.

– Я не уйду, – сказала упрямо. – День и ночь иные проводят в молитвах, размышлениях, не видя иного. Лечить? Для этого не требуется искать смысл жизни. Я должна знать, зачем живу и не зря ли теряю время в ските.

– Тогда читай! – провозгласил он.

– Но я не умею! – Светлая почти взмолилась, обращаясь ко мне.

– Это лингва, – осторожно говорю. – Слово «читай» имеет достаточно неоднозначный смысл. Не только текст, но и наизусть, провозглашай, произноси и даже проповедуй. Разве ты не спросила?

Она помотала головой отрицательно. Правило номер тринадцать гласило: «Если увидят, что сестры, прежде чем они обучились, высказываются в школе относительно внутренних ее дел (секретных) и производят смятение, они должны быть удалены из собрания и из города».

Проще говоря, она даже в своей комнате не имела права обсудить откровение. Но с кем-то должна была. И другого близкого и готового помочь нет. Если не поделится – сойдет с ума или взорвется от мыслей.

– Они выслушали и не стали объяснять ничего. Кто еще ответит на это недоумение?

– Это все? – осторожно спрашиваю.

Медитация была призвана для того, чтобы с помощью самовнушения довести до состояния «самоуглубления». Конечно, пост и физическое состояние тоже давали нечто, освобождая от лишнего. Ты уже не думаешь про баб – это я про мужчин и как мне внушали. Конечным итогом «погружения в молчаливое созерцание» являлось «просветление» – неописуемое и необъяснимое состояние, которого можно было достичь только интуитивным путем. Ступенями к достижению просветления во время медитации были: самоуглубление, достигавшееся путем размеренного дыхания, освобождение мозга человека от всяких мыслей, то есть переход в состояние подсознательно-ассоциативного мышления и выход за пределы собственного бытия. На человека, находящегося в таком состоянии, могло внезапно снизойти озарение. Может, оно так и выглядит? Ни прежний Фенек, ни я его не достигли, излишне твердо стоя ногами на земле.

– Нет, – отрезала Светлая. – Он сказал так:

Есть только Единый Ylim[15],

Вечный Свет и Истина,

Всемогущий Творец и Созидатель,

Не Знающий ненависти и вражды,

Нерожденный и Несотворенный.

Его Милостью ты будешь служить

Единому Истинному отныне и вовеки.

А вот тут я крякнул. Посторонний может и не понять, но я прекрасно знал ее уровень владения лингвой. Конечно, говорить научилась, но не до такой степени! Несмотря на наличие жуткого акцента, звучало на удивление четко, рифмованно и совершенно по форме. Такое мог выдать хороший поэт из наших, но не чужая девочка, наверняка не понимающая доброй половины слов и тем более не способная собрать их в тот завораживающий ритм стиха.

Мне не кажется это случайностью. В Мавретане идея верховного ylim никого не удивит. У него нет имени, не зря частенько поминают Высокое или Глубокое Небо, но не конкретного бога. При этом чуть ли не у каждого рода есть свои мелкие божки, которых просят о помощи и ставят им каменные изваяния. Являются они детьми Всевышнего или его представителями, никак не договорятся и более умные люди.

На севере еще хуже. Есть зверобоги, воспринимающие людей как жертву. Есть боги, ненавидящие жизнь в любом ее проявлении, и есть покровительствующие людям. Все они являются сверхъестественными сущностями. Всем им можно (и нужно) поклоняться. Именно многочисленные боги и богини окружены реальным почитанием. Молиться Отцу всего сущего никто не станет, ему нет дела до забот отдельного человека. И если он обратился напрямую…

– А потом сказал: «Люди вечно сомневаются. Пусть у тебя будет доказательство». Я открыла глаза и увидела сидящего на краю ямы Пицли.

Она, явно красуясь, щелкнула пальцами, и через секунду из травы выскочил маленький зверек. Солонок. Дальний родственник хорька и ласки. Один из самых маленьких и притом опасных хищников, способных убить животное раз в пять больше себя и не отступающих перед врагом. Такой запросто пальцы откусит, если не понравишься. Пицли – это озорник, и вряд ли самой пришло в голову дать такое имя. Говорят, почтари своих не называют, они сами сообщают кличку.