Война в Средние века - [12]

Наряду со слабостью противников и сложной политической игрой успеху экспансионистской политики франков способствовали и личные качества трех государей: если ничто не доказывает, что Карл Мартелл, Пипин Короткий и Карл Великий были гениальными и вдохновенными стратегами, то отрицать их незаурядную физическую и моральную силу, истинное военное рвение у нас нет никаких оснований. Кроме того, они умели увлекать за собой людей, использовать собственную клиентелу и знать, которые более или менее охотно или оказывая сопротивление, постепенно втягивались в политическую систему Франкского государства.

Благодаря капитуляриям, мы обладаем более точными сведениями о военной системе Каролингского государства на рубеже VIII-IX вв. и, прежде всего, о наборе войск: каролингский монарх обладал властью приказывать, запрещать и карать, которая называлась бан (bannum), давала ему, в частности, право призывать в армию всех своих подданных, включая жителей только что покоренных областей; практически же поголовный призыв в армию становился необходимым только в случае вражеского вторжения и лишь в той части королевства, которой непосредственно угрожала опасность. Этот всеобщий призыв к оружию (lantweri) предполагал смертную казнь в случае уклонения, если вторжение действительно произошло.

В течение долгого времени формулы призыва на воинскую службу оставались очень нечеткими – несомненно потому, что в случае необходимости на зов откликалось довольно много людей. Но уже с 806 г. формулировки становятся более строгими: проводится различие между простыми свободными людьми, обязательства которых ограничены, и вассалами, подчиненными прямо или косвенно королю, епископами, аббатами, аббатисами, графами и сеньорами, на которых само их положение накладывало очень строгие обязанности. К примеру, постановление 807 г. предписывает, чтобы «все живущие по ту (западную. – Примеч. пер.) сторону Сены несли воинскую службу. В первую очередь в войско должен прибыть тот, кто владеет бенефициями. Затем должен прибыть в войско всякий свободный человек, владеющий пятью мансами. Таким же образом должны поступать и те, кто владеет четырьмя и тремя мансами. Если же будут два человека, каждый из которых владеет двумя мансами, то один из них должен снарядить другого, и пусть наиболее способный прибудет в войско. Что касается людей, которые владеют половиной манса, то пятеро таких людей снаряжают шестого. А те, кто считаются бедными и не имеют ни раба, ни собственной земли, стоящей (лакуна) солида, должны впятером снарядить шестого <...>. И каждому шестому вышеуказанные пятеро безземельных бедняков совместно должны выдать 5 солидов»[56]. Эта система «снаряжающих» (aidants) и «воюющих» (partants), которые, как предусматривалось, могли меняться местами, при всей ее сложности оставалась в силе при Людовике Благочестивом и даже была введена в Италии в годы правления Лотаря I (капитулярий 825 г.).

Отсутствие списков, в которых, согласно акту Людовика Благочестивого от 829 г., по всем графствам должны были перечисляться люди, подлежащие призыву на воинскую службу, делает невозможным точный подсчет количества воинов, которые могли быть мобилизованы. Г. Дельбрюк, Ф. Лот и Ф. Гансхов сошлись во мнении, что даже в зените своего могущества Каролинги могли иметь в распоряжении в лучшем случае только несколько тысяч воинов, при этом наиболее приемлема цифра 5000[57]. Ж. Ф. Вербрюгген был более щедрым: крупная армия могла насчитывать от 2500 до 3000 всадников и примерно от 6000 до 10 000 пехотинцев. Размеры армии допускали ее разделение на несколько корпусов по региональному или этническому признаку, последние могли потом сливаться и сообща выполнять стратегическую задачу[58]. К. Ф. Вернер, рассматривая вопрос в общем виде, показывает недостатки выводов Ф. Лота и настаивает на протяженности земель, обитатели которых призывались в войска Карла Великого[59]. Он предлагает два метода подсчета, которые, хотя и опираются на разные базы данных, дают сходные результаты. Статистическая опись по королевствам (regna), составляющим каролингскую империю, позволяет выдвинуть предположение о существовании не менее 200 дворцов (palatia), 600 фисков (fisci), 500 аббатств (abbates) (200 из них находились в непосредственной зависимости от короля) и 189 городов (civitates) или епископских резиденций, 140 из которых были настоящими крепостями (castra). Итого примерно 1500 населенных пунктов, напрямую зависевших от королевской власти; кроме того, вся Империя включала в себя не меньше 700 областей (pagi), 500 из которых управлялись графами. Естественно, при таких условиях цифра в 5000 всадников слишком занижена. Если предположить, что каждое графство выставляло до 50 всадников, то количество бойцов, собранных со всей Империи, возрастает до 35 000. Можно исходить также из количества прямых вассалов, которые находились в распоряжении Карла Великого: 100 епископов, около 200 аббатов, 500 графов и, по приблизительным подсчетам, около 1000 королевских вассалов (vassi dominici), итого 1800 человек. Если предположить, что каждый из них приводил в королевское войско 20 всадников, набранных среди своих вассалов, то получается 36 000 конных воинов. Заметим, что число 20 не кажется