Война в Малой Азии в 1877 году - [69]

Точно также по направлению выстрелов, двинулись к Кизилтапе и два батальона владикавказцев. На дороге догнал их полковник Романович, посланный из Кюрюк-Дара еще накануне, чтоб принять начальство над частями, которым предписано было занять и охранять Кизилтапу. Поручение, возложенное на полковника Романовича, кончилось, однако, прежде, чем началось: гора, которую ему приказано было охранять, находилась уже в руках неприятеля. Полковнику Романовичу оставалось теперь только попробовать отбить ее у турок. С этой целью он предположил постепенно штурмовать гору, начиная с более доступной, менее высокой ее части, заняв которую перейти на среднюю, а потом уже выбить турок с самой высокой, западной возвышенности Кизилтапы. План полковника Романовича одобрен был подъехавшим в это время к владикавказцам начальником штаба башкадыкларского отряда, полковником Маламой. Объяснив батальонным командирам цель и план предположенного движения, полковник Романович двинул батальоны Владикавказского полка вперед, обстреливая засевшего на горе неприятеля и обходя ее с восточной стороны. В то же время выехавшая на позицию батарея подполковника Мусхелова стала забрасывать турок гранатами с фронта. Подойдя к первой возвышенности, владикавказцы смело полезли на штурм и выбили турок. Прежде всех достигла их 16-я рота, а впереди нее первый бросился на занятые турками завалы офицер Абраменко. После этой удачи владикавказцы утвердились на восточной части Кизилтапы и, чтоб подготовить штурм средней возвышенности, стали обстреливать ее с только что занятого гребня.

В то время, как все это происходило на левом нашем фланге, в центре, по направленно к Суботану, также завязался бой. Вместе с тем, принимались меры к содействию баш- кадыкларскому отряду в попытке его снова завладеть Кизил-тапой. С этой целью отряд генерала Комарова направился к западной стороне ее, имея ввиду отрезать засевших на горе турок от их главных сил или, по крайней мере, воспрепятствовать подходу подкреплений. Тифлисскому гренадерскому полку приказано было пойти на помощь владикавказцам и имеретинцам. Наконец, генералу Девелю, бывшему уже за Арпачаем, у Кизилкилиссы, послано было уведомление о сделанном турками нападении, с предложением возвратиться на наш левый фланг, если только это не будет противно полученным им непосредственно от великого князя главнокомандующего приказаниям.

Колонна генерала Комарова, имея в виду обойти Кизилтапу и засевших на ней турок с западной стороны, направилась к оврагу и протекающей в нем небольшой речонке Мавряк-чай, между селениями Кильверон и Суботан. Здесь начальник колонны г-н Комаров был вскоре ранен: пуля попала в грудь, но, по счастью, ударилась в образок и, скользнув по нему, разрезала неглубоко грудь между ребер.

Заступивши его место, полковник Турчин послал приглашение бывшей на правом его фланге 2-й гренадерской бригаде оказать содействие колонне генерала Комарова; при этом полковник Турчин особенно просил о присылке батареи. Вторая гренадерская бригада находилась, однако, в это время не в таком положении, чтоб подавать помощь другим. Тифлисский полк направлен был, как сказано, на левый фланг к башкадыкларскому отряду; оставшийся же Мингрельский полк имел уже жаркое дело с турецкими колоннами у Суботана; в то же время показались свежие турецкие войска, спускавшиеся от Большой Ягны и еще дальше густые колонны неприятеля двигались по направлению от горы Малая Ягны. Нашему правому флангу угрожала опасность. Мингрельцы вынуждены были завернуть свой правый фланг назад. При них оставалась только одна батарея: тем не менее половина ее отправлена была в распоряжение полковника Турчина.

Тифлисцы, между тем, подошедши к Кизилтапе и узнав, что владикавказцы уже заняли восточную ее оконечность, выдвинули один свой батальон прямо на главную возвышенность, а другим сменили владикавказцев. Они: готовились уже предпринять общий штурм Кизилтапы, как получено было приказание приостановиться. Причиной, вызвавшей это приказание, было обходное движение турок против нашего правого фланга, предпринятое в значительно превосходных силах. Опасность, очевидно, была очень велика, потому что отдано было приказание снять кюрюкдарский лагерь и отступить обозам в вагенбург, устроенный несколько верст позади, на укрепленной возвышенности: все же свободные войска двинуты на правый фланг, в том числе одна гренадерская бригада (Эриванский и Грузинский полки) и два полка 40-й пехотной дивизии.

Турки наступали смело, и в некоторых случаях дело доходило даже до штыков. Так, например, стрелковые роты Мингрельского полка, рассыпанные в цепи, наткнулись на колонну арабистанцев, незаметно подошедшую благодаря пресеченной местности. Арабистанские батальоны, кажется, в первый раз еще в нынешнюю войну сталкивались лицом к лицу с нашими войсками. Эти смуглые, здоровые люди, одетые в красивые мундиры с шинелью через плечо, всегда считались лучшими войсками в Малой Азии. Они, главным образом, защищали Шорахские высоты во время несчастного приступа 17 сентября 1835 г. Их оригинальный вид не смутил, однако, стрелков Мингрельского полка. С помощью подоспевшей роты 3-го батальона они ударили в штыки и отбросили арабистанцев, положив громадное число их на месте. Несколько значков, ружей, рожков и различных частей амуниции остались в руках мингрельцев в виде трофеев. Пощады никому не было. Еще раньше один мингрелец был тяжело ранен в Суботане; вытесненные превосходным числом турок, забравшиеся слишком далеко охотники должны были отходить быстро; несшие раненого отставали, турки настигали. «Бросьте меня, братцы, — говорит раненый, — все равно мне пропадать; вы хотя уйдете». Послушались, бросили. Несколько минут простояли несшие над товарищем, отстреливаясь, но пришлось отступить. Едва они сделали сто шагов, как раздался стон: то подоспевшие турки подняли на штыки нашего раненого. Вот за что мингрельцы отмстили на арабистанцах!