Война в белом аду. Немецкие парашютисты на Восточном фронте, 1941–1945 гг. - [10]
Но вскоре на помощь советским солдатам приходит неоценимый союзник — зима. Нева и Ладожское озеро покрываются льдом, и русские теперь могут подвозить подкрепление и продовольствие по этому огромному ледяному пространству.
— У русских поднялся боевой дух, господин капитан, — говорит фельдфебель Штольц Кнохе. — Мы с унтер-офицером Канцлером можем продолжать соблазнять их, но они больше не показываются. Напрасно мы им обещаем хлеб, картошку и даже водку, это уже не срабатывает.
Теперь перед немецкими парашютистами советские солдаты в белом зимнем камуфляже, хорошо вооруженные и экипированные. Они не из Средней Азии, а из Сибири, и их боевой дух не пострадал от поражений, которые претерпела Красная Армия в первые месяцы войны.
Экипировка их противников немного улучшается. Немецкие парашютисты получают наушники, теплое белье, сапоги на меху. Нехватки в продовольствии и в снарядах у них не было никогда.
Однако зима начинает их жестоко донимать. Погода плохая. Дни становятся все короче, а ночи длиннее. Их позиции обстреливаются и ночью и днем. Русские установили реактивные установки, которые создают оглушающий шум, немцы называют их «сталинскими органами».
С тех пор как батальон фон дер Гейдте расположился перед Выборгской, фронт не двигается. Но остается русский выступ, довольно глубоко вклинившийся в немецкие линии. Эта небольшая высота господствует над местностью и позволяет просматривать и простреливать с фланга участок фронта, который держат парашютисты 3-го полка.
— Крюгер, — приказывает Кнохе одному из командиров взводов, — надо постоянно наблюдать за этим бугром над нашими линиями.
— Могу я время от времени посылать туда мину из «полтинника»,[2] господин капитан?
— Прекрасная мысль, Крюгер.
Но эти мины не мешают русским изрезать холм, как кусок сыра, и устроить на нем укрытия и даже хорошо защищенные позиции отхода.
— Эта высота начинает мне серьезно надоедать, — говорит Кнохе капитану барону фон дер Гейдте. — Если неприятель выйдет оттуда и зайдет к нам с фланга, он может и прорвать наши линии.
— Да, тогда мы окажемся в плохом положении. Надо этим заняться серьезно.
Разработали план операции. Но надо еще найти людей для ее проведения. У командира 3-го полка полковника Гейдриха нет никаких резервов.
Тогда он запрашивает дивизию, может ли она обещать подкрепление, которое позволит ему послать всех своих парашютистов к первым линиям, не оголяя защиты.
— Это возможно, — отвечает генерал Петерсен.
Но, как только обещанное подкрепление создано, его направляют на другой участок фронта, где создалась кризисная ситуация. Парашютисты, находящиеся в непосредственной близости с русскими, получают тогда простой приказ:
— Обойдитесь собственными средствами.
Капитан барон фон дер Гейдте вызывает на командный пункт 1-го батальона 3-го полка двух из своих ротных командиров — обер-лейтенанта Хепке из 1-й роты и капитана Кнохе из 2-й.
— Возможно ли из каждой роты выделить взвод и не нарушить надежности основной боевой линии?
Офицеры молчат.
— Ответьте честно, — спрашивает их начальник. — Вы знаете положение так же хорошо, как и я, и вы знаете, что необходимо уничтожить этот участок, вклинившийся в наши позиции.
— Необходимость — это закон, господин капитан, — говорит он. — Другого выхода нет. Мы должны попробовать. Но мне кажется, что лучше действовать ночью.
— Сколько вы можете дать мне людей?
— В наших ротах только по 50–60 парашютистов, господин капитан, — говорит Хепке.
— Я прошу от вас двоих тридцать человек, — решает фон дер Гейдте. — Это будет ударная группа. Я дам вам небольшой резерв из штабной роты батальона и обоз.
Капитан Кнохе настроен довольно оптимистично:
— Тогда все должно пройти хорошо. Мы покажем русским, как умеют сражаться немецкие парашютисты, господин капитан!
Хепке выбирает взвод Абратиса, Кнохе — взвод Крюгера.
Однако командир 2-й роты не удовлетворен выбором. Он находит, что Крюгер ведет себя немного необычно. У него какое-то предчувствие.
— Я назначаю взвод Энке, — говорит он, — в конце концов лейтенанту.
— Но в нем еще меньше людей, чем в моем, господин капитан!
Я попрошу обер-лейтенанта Хепке пополнить состав несколькими парашютистами из его 1-й роты.
Оба ротных командира батальона фон дер Гейдте составляют план операции по захвату русской высоты. Более опытный Кнохе уточняет задание каждого:
Два наших взвода атакуют вечером, когда неприятель менее осторожен, чем в другое время. Действуем с двух сторон сразу, чтобы отрезать выступ от остального расположения русских. Важно полностью окружить противника, прежде чем его уничтожить. Это довольно простой маневр.
— Конечно, — отвечает ему Хепке. — Но ночью надо будет следить за тем, чтобы обе наши группы не перестреляли друг друга в момент соединения.
— При луне все видно довольно ясно, не ошибемся, — отвечает Кнохе.
Взводы Абратиса и Энке возвращаются на исходные позиции. Окружение произошло, как было намечено. Русских застали врасплох, они начали стрелять во всех направлениях, пораженные тем, как немецкие солдаты появились внезапно у них за спиной.
Некоторые русские солдаты сдаются, не оказав сопротивления. Те, кто отражают нападение, не могут отличить своих от врагов и попадают друг в друга. Захватив русские позиции, парашютисты обнаружили там тела русских, погибших не от их руки.
Венедикт Ерофеев (1938–1990), автор всем известных произведений «Москва – Петушки», «Записки психопата», «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» и других, сам становится главным действующим лицом повествования. В последние годы жизни судьба подарила ему, тогда уже неизлечимо больному, встречу с филологом и художником Натальей Шмельковой. Находясь постоянно рядом, она записывала все, что видела и слышала. В итоге получилась уникальная хроника событий, разговоров и самой ауры, которая окружала писателя. Со страниц дневника постоянно слышится афористичная, приправленная добрым юмором речь Венички и звучат голоса его друзей и родных.
Имя этого человека давно стало нарицательным. На протяжении вот уже двух тысячелетий меценатами называют тех людей, которые бескорыстно и щедро помогают талантливым поэтам, писателям, художникам, архитекторам, скульпторам, музыкантам. Благодаря их доброте и заботе создаются гениальные произведения литературы и искусства. Но, говоря о таких людях, мы чаще всего забываем о человеке, давшем им свое имя, — Гае Цильнии Меценате, жившем в Древнем Риме в I веке до н. э. и бывшем соратником императора Октавиана Августа и покровителем величайших римских поэтов Горация, Вергилия, Проперция.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Перед вами книга самого известного автора мемуаров эпохи Наполеоновских войн — Марселена де Марбо. Храбрый офицер, участник многих кампаний великого императора, был еще и талантливым литератором. «Мемуары генерала барона де Марбо» стали «бестселлером» сразу же после выхода в свет в конце XIX в. Его книгой зачитывалось несколько поколений читателей, и она была переведена почти на все европейские языки. Мы впервые публикуем «Мемуары генерала барона де Марбо» на русском языке в полном объеме.Более ста лет назад, находясь под сильным впечатлением от «Мемуаров», знаменитый английский писатель Артур Конан Дойл создал цикл рассказов о бригадире Жераре.
Книга немецкого писателя Свена Штеенберга представляет собой историю жизни одной из самых загадочных и трагических фигур в истории Второй мировой войны — генерал-лейтенанта Андрея Власова. Опираясь на широкий круг архивных документов и свидетельств очевидцев, а также на личный опыт, автор, в прошлом офицер Вермахта, рассказывает о том, как удачливый и перспективный советский военачальник, прекрасно проявивший себя в битвах за Киев и Москву, оказавшись в силу стечения обстоятельств в немецком плену, стал вождем Русской освободительной армии, созданной при поддержке немцев для борьбы против сталинской диктатуры.