Война Судного дня - [25]

Территория на западном берегу Суэцкого канала, которую израильские войска удерживали к концу Войны Судного дня, была почти сразу прозвана солдатами ЦАХАЛа "землей Гошен" — по названию земли, в которой библейский Йосеф поселил своих братьев, сошедших к нему в Египет. Эта территория площадью 1600 кв. км (в полтора раза больше Голанских высот) простиралась на севере до Исмаилии и уходящего от нее на запад шоссе, а на юге охватывала город Суэц и включала расположенный в нескольких километрах южнее Суэца порт Адабия. Западная граница "земли Гошен" представляла собой изогнутую линию, удаленную на расстояние до 30 км от Суэцкого канала и Большого горького озера.

Вдоль пресноводного канала, соединяющего восточный рукав Нила с Суэцким каналом в районе Исмаилии, тянулась сельскохозяйственная полоса, по обе стороны которой лежали пустынные земли. Эта полоса была труднопроходима для техники и она использовалась как укрытие десантниками 247-й бригады в первые часы после высадки на западном берегу канала, когда кроме них у ЦАХАЛа не было в Африке дополнительных сил. Но эта же полоса успешно использовалась в последующий период египетскими противотанковыми отрядами.

В юго-западном направлении крайней точкой в зоне израильского контроля была гора Джабель-Атека, возвышающаяся на 871 метр над уровнем моря. Эта гора сослужила ЦАХАЛу хорошую службу на раннем этапе войны: в ночь с 10 на 11 октября на ней высадился с вертолетов отряд, состоявший из бойцов Сайерет Маткаль и артиллеристов, вооруженных аэромобильными гаубицами. Выпустив 90 артиллерийских снарядов калибром 105 мм по командному пункту III египетской армии и скоплению бронетехники на шоссе Каир-Суэц, отряд сообщил о выполненном задании и был благополучно эвакуирован вертолетами на израильскую территорию.

Переправившиеся на западный берег Суэцкого канала израильские части встретили упорное сопротивление противника, все еще располагавшего здесь значительными силами своего второго оперативного эшелона. Но остановить этими силами наступление ЦАХАЛа и, тем более, уничтожить израильский плацдарм на западном берегу египтяне не могли. Им остро нехватало бронемеханизированных бригад, переправленных на Синай 13 и 14 октября, и в этих условиях начальник египетского Генштаба Саад Аль-Шазли предложил срочно вернуть с Синая танковые бригады. В его предложении была очевидная логика: египетские танки все равно не могли наступать на Синае, а в обороне египетские пехотные дивизии — окопавшиеся, отгородившиеся минными полями и имеющие в изобилии противотанковое оружие — могли обойтись без них, тем более, что и ЦАХАЛу было практически нечем атаковать их после того, как основная часть сил израильского Южного фронта была переброшена на западный берег канала. Против II египетской армии на Синае главной силой оставалась дивизионная группа "Намер" с приданной ей 274-й танковой бригадой, против III египетской армии — 440-я операционная дивизия, которой были теперь переподчинены некоторые части 252-й дивизии и окружного командования Мерхав-Шломо. Эти ограниченные силы пытались в ряде районов улучшить израильские позиции и кое-где добивались успехов, но всерьез угрожать египетским войскам на плацдармах они не могли.

Таким образом, предложение Аль-Шазли, с ужасом наблюдавшего за тем, как израильские дивизии на западном берегу канала закрывают кольцо окружения вокруг III армии и уже угрожают Каиру, выглядело разумно. Тем не менее, Садат отклонил предложение своего начальника Генштаба, заявив, что ни один египетский солдат не покинет восточный берег канала. Может показаться, что это решение президента было полностью продиктовано соображениями пропаганды и политического престижа, но оно имело также и практический смысл: Садат опасался, что при виде уходящих на западный берег танков его пехотные дивизии на Синае обратятся в паническое бегство и подарят Израилю победу в духе 1967 года.

Этот страх имел свою цену: Израиль развивал наступление на западном берегу канала, опережая механизм политического вмешательства великих держав, запущенный лишь 19 октября, когда Садат осознал наконец, что теперь уже и он, подобно Асаду, оказался на грани разгрома. Пока Киссинджер вел переговоры в Москве 20–21 октября, а Совет Безопасности ООН собирался на обсуждение проекта резолюции № 338, силы ЦАХАЛа захватили аэродром "Фаид", уничтожили несколько полевых позиционных районов египетских ЗРК, очистили от противника линию холмов Дженифа, прервали сухопутное сообщение между Исмаилией и Суэцем и расширили израильский плацдарм на восток. Виновником поражения был назначен Саад Аль-Шазли — он был снят с поста начальника египетского Генштаба, хотя именно его предложения отвергались Садатом и на стадии планирования провального наступления египетских войск на Синае 14 октября, и с началом израильской операции на западном берегу канала.

Эта операция, сопровождавшаяся уничтожением значительного числа египетских ЗРК, открыла перед Израилем возможность широко использовать авиацию в качестве сил наземной поддержки и наносить удары по стратегическим объектам в египетском тылу. Но египетский тыл израильская авиация не атаковала ввиду опасений, связанных с ответным применением ракет Р-17 против израильского тыла. Египет, как и Сирия, использовал против Израиля тактические ракетные комплексы "Луна-М" (FROG-7). В частности, ими уже в первые минуты войны обстреливались расположенные на Синае израильские аэродромы Рефидим и Бир-Тамада, база радиоэлектронной разведки в Ум-Хашибе и другие объекты, но радиус действия этих ракет был недостаточен для поражения целей в глубине израильской территории. Что же до армейских оперативно-тактических комплексов "Эльбрус", вооруженных ракетами Р-17 (Scud B) и полученных Египтом летом 1973 года, то они почти до самого конца войны оставались без применения.