Война солдата-зенитчика - [6]
Однако я считаю, что все мои жизненные обстоятельства, действия, поступки, поведение и вся моя жизнь вообще определялись в конечном счете не мною самим, а судьбой, предначертанной всякому человеку от непостижимой для его ума Высшей – божественной силы, то есть, наверное, от Бога. По-видимому, иногда Он держит у себя на виду некоторых лишь Им избранных людей и покровительствует им. Вероятно, в их число в исключительно опасные и трудные для меня времена попадал и я, хотя всегда был и остаюсь и сейчас по существу атеистом.
Здесь же одновременно хочу отметить, что вся моя сознательная жизнь, как и у большинства людей, представляла собой комплекс удач и неудач, причем последних всегда бывало значительно больше. Очень много у меня было невезений и ошибок. То, что зависело только от меня самого, почти всегда получалось. А то хорошее или просто необходимое для меня, а дальше и для членов моей семьи, которое зависело от решения других лиц и особенно от начальства (даже самого ничтожного), достигалось либо с величайшими муками, либо не достигалось совсем. Даже получение простейшей справки о чем-либо от какого-либо бюрократа было для меня большой проблемой. Особенно не везло мне в обеспечении себя хорошей работой, лучшими жилищными условиями, достойным положением в обществе. Не везло и детям, а также милой супруге Кате, которой я так многим в жизни обязан…
Торгашеских способностей я не имел вообще, и все дела по вопросам купли и продажи были мне глубоко противны. Все достигалось у меня в основном тяжелым личным трудом. Особых милостей и поддержки от власти и государства практически никогда не было. И многое, многое проходило и получалось у меня совсем не так, как у большинства других людей.
Конечно, все трудности были связаны не только с моей судьбой, но и в большой мере со сложившимся характером моей беспокойной натуры…
И конечно, мне нередко очень не хватало ума и моментальной сообразительности в делах и поступках, и с этим большим недостатком, наверное в основном передавшимся мне от родителей и других предков, я ничего не мог поделать: глупостей в жизни, увы, было сделано великое множество…
Глава 3
Когда я был в возрасте отрока и учился в средней школе, мне еще не приходила в голову мысль о моей будущей профессии. Хотя в туманных мечтах давно грезилось, что буду писателем, так как много начитался художественной литературы, а в раннем детстве даже пытался писать стихи на родном – чувашском языке. Не исключалась и возможность стать историком. Однако с первого же дня окончания школы возникла необходимость в немедленном и окончательном выборе моей профессии, то есть высшего учебного заведения (вуза), в котором мне предстояло учиться дальше. Это был первый очень важный и ответственный шаг в жизни (второй такой же шаг для мужчины – это женитьба). Оставаться же дальше только со средним образованием я не мог, да к тому же ни за что этого не допустили бы мои родители.
Выбор значительно облегчался и одновременно усложнялся тем, что я при окончании школы получил аттестат, который позволял мне поступать в любой вуз страны без вступительных экзаменов. Так что выбор был, и очень широкий.
В те дни отца – выходца из забитого и темного чувашского народа – охватила перед многими его коллегами и особенно односельчанами очень большая гордость за успешное окончание сыном средней школы и раскрывшиеся перед ним возможности. Он сразу же заявил, что я буду дальше учиться не в чувашской столице Чебоксары, а только в столице всей страны – Москве – и только в ее самом солидном вузе, то есть в Московском государственном университете (МГУ). Кроме того, отец сказал, что моя профессия должна быть не гуманитарная, а наиболее престижная в то время – инженерная. Но тут оказалось, что МГУ не готовит инженеров, а я еще вдобавок робко возразил отцу, что хотел бы быть писателем, то есть, в современном понимании, журналистом. Отец сначала промолчал, а потом заявил: «Посмотрим, какие появятся в центральных газетах объявления о приеме студентов в московские вузы».
Начали внимательно следить за этими объявлениями. Вскоре наткнулись на объявление Московского института истории, философии и литературы (точное название его уже не помню). Я тут же подумал, что именно этот институт мне подходит. Сказал так отцу, но тот, конечно, не высказал своего одобрения, но и возражать не стал. Начали готовить документы, чтобы послать их по почте в Москву – в институт.
Через пару дней отец увидел у себя на работе другое объявление: принимаются на первый курс без вступительных экзаменов слушателями в Военно-инженерную академию им. В. В. Куйбышева гражданские лица, окончившие среднюю школу с таким же аттестатом, как у меня. Другие военные академии тогда подобных льгот гражданским лицам не давали, а со следующего года их отменила и эта академия. Отец показал мне данное объявление, и мы всей семьей сразу же решили, что Военно-инженерная академия – как раз то, что мне нужно. Прельстило всех то, что академия очень престижна, платят там большую стипендию – размером, кажется, около 550 рублей в месяц на первом курсе (при нашей далеко не богатой жизни это было очень важно), слушатели носят красивую военную форму, а самое главное – молодым человеком приобретается очень хорошая инженерная специальность, обеспечивающая ему безбедную жизнь в будущем. (А того, что вскоре может разразиться война со всеми ее страшными последствиями, ни я, ни другие члены нашей семьи в то время совсем не предполагали.)
Мемуары рядового Юрия Владимирова представляют собой детальный и чрезвычайно точный рассказ о жизни в немецком плену, в котором он провел почти три года. Лишения, тяжелые болезни, нечеловеческие условия быта. Благодаря хорошим языковым способностям автор в совершенстве овладел немецким языком, что помогло выжить ему и многим его товарищам. После окончания войны мытарства бывших военнопленных не закончились – ведь предстояла еще длинная дорога домой. На родине Ю.В. Владимиров свыше года подвергался проверке, принудительно работая на угольных шахтах Донбасса.
Автор этой необычной книги Юрий Владимирович Владимиров – простой советский солдат. В 1942 году он был направлен со своей частью для участия в печально известной операции под Харьковом. В конце мая после своего первого жесточайшего боя с немецкими танками он чудом остается в живых и попадает в плен. За три года лагерей Юрий Владимирович вынес нечеловеческие испытания, но не только выжил, а сумел сохранить человеческое достоинство, бодрость духа и волю к жизни. В книге подробно, с важными, теперь уже почти забытыми, историческими и бытовыми деталями рассказывается о предвоенном времени, войне, немецком плене и первых послевоенных годах.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Воспоминания Нури Халилова – уникальное свидетельство о Великой Отечественной войне представителя крымско-татарского народа, подвергшегося несправедливым репрессиям по обвинению в массовом предательстве во время войны. Автор, начавший войну с первого ее дня в кадровой части Красной армии, в полной мере разделил общую долю поражений, скитаний в окружении, плена. С 1943 г. он принимал активное участие в партизанской борьбе на территории Крымского полуострова и оставил интересные воспоминания об этой весьма спорной странице истории войны.