Война против русского языка - [3]
Порядок использования в современном русском языке слов, содержащих отрицательные частицы «ни» и «не» вызывает особенно много вопросов и нареканий. Правила обращения с отрицательными частицами стали ныне настолько «вольными», что часто только по интонации можно понять подразумеваемое автором высказывания. Смысл при этом часто просто игнорируется.
Рассмотрим простейший пример: как известно, в русском языке имеется множество частиц, с которыми можно употребить слово «кто»: кто-то, кто-либо, кто-нибудь и др. В настоящее время считается, что смысл получившихся с помощью частиц слов «примерно равнозначен». Но зададимся вопросом, зачем нашим предкам в таком случае было использовать такое многообразие частиц, если «их значение в основном одинаково». Разумное объяснение в том, что смысл частиц все-таки различен, но он либо утерян, либо сильно иsкажен. К сожалению, ныне в обиходной речи чаще навязывается доминирование лишь одной из вышеперечисленных частиц: только и слышно – кто-нибудь, что-нибудь. Задумаемся над смыслом частицы «нибудь» – «ни (не) будь», означает «не существуй в будущем». Частицу «нибудь» грамотно употребляют со словами «кто» и «что» тогда, когда называют что-то, или кого-то, недостойного дальнейшего существования. Подобный же смысл несут в себе слова «никто», «ничто». Сказанное становится более ясным, если вспомнить однокоренные слова: «ничтожество», ничтожный и др. В ряде старинных источников «никто», «ничто» и «беsымянный» употребляются в значении враг рода человеческого, которого ныне часто называют sатаной. При понимании этого начинают резать слух клише «никто не поможет», «никто меня не понимает», «никому ты не нужен» (было бы странным, если бы враг рода человеческого понимал и помогал людям). К счастью, до сих пор сохранилась память о том, что на Руси одним из самых страшных наказаний считалось лишение Имени. Часто за рубежом для якобы усиления фамилий и имён знаменитых Людей добавляли весомые буквы, а иногда и целые слова к их именам. Например, к имени Омьр (ять произносится как краткое сочетание [ие]) добавили «Г» (– глаголь с титлом наверху) и после запрета ь стали читать имя как Гомер. Ещё больше непониманий изначального смысла внесли в название – так же реального – человека по имени Бор (с) ей, прибавив впереди «Гипер» и неграмотно переведя получившееся сочетание. Но sбандитам, наsильникам, sубийцам присваивались клички, характеризующие истинную sуть оных, или же их просто называли ничтожествами. Таким способом они признавалиsь нелюдями, sлугами врага рода человеческого. Известно изречение Гомьра в Одиссеи: «Среди живущих безымянным кто-либо не бывает вовсе; в минуту рождения каждый, и низкий, и знатный, Имя свое от родителей в сладостный дар получает». Известна также заповедь Руси: «Среди Живых беsИмянных не бывает вовсе. – Всяк же сущий в Божьих Мiрах есть Живый».
Проясняется вся чудовищность смысла ныне, увы, распространенной надпиsи на святых местах захоронений павших русских воинов «никто не забыт, ничто не забыто». Вместо того чтобы достойно сохранить память о людях, написав «Вечная память героям земли русской», «Ваш подвиг не забыт», «Истинным сынам и дочерям отечества» и т. п. кощунственно превозносятся «никто» и «ничто». Спросите того, кто произнесет подобную фраsу, что он подразумевает под словами никто и ничто. Скорее всего, в его изложении смысл будет благородным: герои, подвиги и т. п. Но почему же в таком случае не сказать этого прямо? Зачем выворачивать смысл слов наизнанку?! Тем более нельзя утверждать мерsость ещё и названием «неизвестный солдат», что в дореволюционных словарях означает sатану. Даже на западе, где духовным проблемам обычно не уделяется должного внимания, многие осознали чудовищность подобных надписей, и на могилах павших воинов стали исправлять «неизвестный солдат» на «Имя твоё известно Богу».
Задумаемся также над смыслом восклицания «ничего себе!». Люди, в момент восхищения чем-либо, неожиданно желают себе «ничего», хотя на самом деле ни в коем случае не хотят лишиться всего, что у них есть. Последствия такого «пожелания» тяжело отражаются как на уровне сознания, так и на подсознательном уровне. Следует обратить внимание и на то, что некоторые на вопрос «как дела?» беsдумно отвечают – «ничего». По сути, такой ответ означает отрицание себя и своей деятельности, признание себя недостойным существования.
Многие знают, что изначально в русском языке содержится значительно больше буков, чем сохранилось в современной «азбуке». Но, к сожалению, мало кто задумывается над тем, сколь чудовищно иsкажаются речь, сознание, мiровоззрение и наследственность людей через допущение иsъятия из употребления хотя бы одной (!) из исконных букв. В результате смысл многих слов иsменяется на противоположный.
Это особенно очевидно на «примере» буковы «s». В дореволюционном словаре Срезневского сохранилось грамматическое правило: «sлобу всякую, sлое и sлых пиши sелом (s – sело – так называется одна из буков русского языка, sапрещённая при Петре I)». Наши пращуры следовали этому древнему указанию и писали с буковой «s» слова, относящиеся ко злу (-sлу). После sапрета данной буквы люди были вынуждены sаменять ее при написании на «ж», «з», «с». В результате многие слова, имевшие ранее однозначно негативный смысл (ясный из написания слова), стали писаться буквами, из которых негативный смысл слова не очевиден. Так, вместо sьтон стали писать «сатана». Вместо несуsветный получилось несусветный, т. е. якобы
В как таковой «письменности на бумаге» в древности не было острой необходимости, т. к. хранение и передача информации осуществлялась на энергоинформационном плане. Это как сейчас, например, мы используем компьютеры, телевизоры, интернет и сотовые телефоны для записи, хранения и передачи информации, и по сути сама письменность на бумаге уже становится менее актуальна. Точно так же в древности не было надобности использовать бумажные и подобные носители для хранения и передачи информации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Задача этой книги — показать, что русская герменевтика, которую для автора образуют «металингвистика» Михаила Бахтина и «транс-семантика» Владимира Топорова, возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Вся книга состоит из примечаний разных порядков к пяти ответам на вопрос, что значит слово сказал одной сказки. Сквозная тема книги — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы. Толкуя слово, мы говорим, что оно значит, а значимо иное, особенное, исключительное; слово «думать» значит прежде всего «говорить с самим собою», а «я сам» — иной по отношению к другим для меня людям; но дурак тоже образцовый иной; сверхполное число, следующее за круглым, — число иного, остров его место, красный его цвет.
Задача этой книжки — показать на избранных примерах, что русская герменевтика возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Сквозная тема составивших книжку статей — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы.
Сосуществование в Вильно (Вильнюсе) на протяжении веков нескольких культур сделало этот город ярко индивидуальным, своеобразным феноменом. Это разнообразие уходит корнями в историческое прошлое, к Великому Княжеству Литовскому, столицей которого этот город являлся.Книга посвящена воплощению образа Вильно в литературах (в поэзии прежде всего) трех основных его культурных традиций: польской, еврейской, литовской XIX–XX вв. Значительная часть литературного материала представлена на русском языке впервые.