Война ордена - [102]

Мерчано навис над Сарпедоном и, словно палач, вы­соко занес топор, собираясь отрубить командору голо­ву и тем самым, как он полагал, лишить Носителей Черной Чаши предводителя.

За спиной Воющего Грифона неожиданно возник клинок чистейшей черноты. В помутненном сознании Сарпедона возникло понимание.

Мерчано тоже почувствовал неладное и попытался повернуться, но он и сам был измотан до предела и не имел ни малейших шансов встретить нового врага ли­цом к лицу.

Позади него стоял Евмен, державший в руках Копье Души — самую почитаемую реликвию ордена, оружие с двумя черными вортексными клинками. По сравне­нию с действиями уставшего библиария реакции Евме­на были молниеносными, и чудовищное оружие метну­лось вперед, подобно змее.

Энергетический клинок вошел в затылок Мерчано и вышел через рот. Плоть и кровь с шипением анни­гилировали, соприкасаясь с вортексным полем. Словно зачарованный, Сарпедон наблюдал за тем, как Евмен неторопливо поднимает Копье, аккуратно, миллиметр за миллиметром разрезая голову убитого врага.

Командор попытался найти хоть каплю радости в своей душе. Мерчано погиб, Воющие Грифоны лиши­лись лидера, сам он выжил. Но почему-то было совсем не весело. Не было ни чувства победы, ни удовольствия. Не видел он ничего хорошего в том, с каким наслажде­нием Евмен издевался над уже бездыханным противни­ком.

Это могло вызывать лишь страх… Леденящий ужас наполнил душу Сарпедона, когда он осознал, что сей­час наблюдает не только за смертью лорда Мерчано, но и за гибелью всего ордена.

Наконец клинок вышел наружу. Еще несколько се­кунд мертвое тело с закатившимися глазами постояло, а затем пошатнулось, и топор выпал из руки Воющего Грифона. Из черной раны, разделившей его лицо на две половины, неожиданно хлынула кровь, и труп с гром­ким плеском рухнул в воду, прямо под ноги своему убийце.

Сарпедон приподнялся на передних лапах, а затем подтянул и задние. По правде говоря, он не был уверен, сколько еще сможет простоять. Евмен наблюдал за ним, не опуская Конья Души. Затем молодой десант­ник щелкнул тумблером генного замка, и клинки убрались, оставив лишь небольшой цилиндрик рукояти, ко­торую мятежник, словно простой пистолет, сунул за пояс.

— Евмен, — произнес Сарпедон, глядя на труп Мер­чано. Кровь словно заледенела в жилах командора, но старая гордость не позволяла выказывать отчаяние. — Скажи… Люко еще жив? Нам удалось сдержать Во­ющих Грифонов в архиве?

— Насколько мне известно, — ответил мятежник.

— Значит, все кончено.

— Возможно. Если ты говорил правду.

— Говорил, — ответил Сарпедон.

— А ведь он бы тебя убил.

— Знаю.

— И даже не споришь?

— Нет. Он оказался сильнее. Я не могу этого отри­цать. Ты и сам был свидетелем.

— Получается, я спас тебе жизнь, — улыбнулся Ев­мен. — Я, Сарпедон. Твой злейший враг. Я подверг те­бя унижению, какого не смогли придумать даже боги варпа. И все же я спас тебя. Стало быть, теперь твоя жизнь принадлежит мне. Верно я говорю?

Сарпедон поднял взгляд. Даже сквозь кровавую пе­лену, стоящую перед глазами, он видел, сколь бесстыд­но радуется своей жалкой победе его воспитанник.

— Да.

— Надо говорить: «Да, господин», — наставительно поправил Евмен.

Глава восемнадцатая

— Что видят наши враги, когда смотрят на Астартес?

— Они видят, как боги и герои из их языческих мифов встают перед ними и извещают о том, что для них наступил конец света.

Дениятос. Боевой Катехизис

Архив «Сломанного хребта» заволокло дымом. В проходах между шкафами и дата-стеками ле­жали изувеченные тела Воющих Грифонов и Ис­пивающих Души, павших в ходе сражения за эту палу­бу. Жизни большинства из них унесли меткие выстре­лы из болтеров, но были и такие, в чьей броне зияли чудовищные пробоины, оставленные цепными мечами и боевыми ножами.

Однако сейчас все было тихо. Приказ к перемирию был отдан одновременно Люко, руководившим Испивающи­ми Души, и Дарионом, возглавлявшим Воющих Грифонов.

Дарион первым вышел в проход. Он держал в руке пистолет, но направил его в иол.

— Это правда? — крикнул он, обращаясь к позици­ям, удерживаемым Испивающими Души.

Капитан Люко выступил из-за колонны, которую ис­пользовал до того в качестве укрытия. Его броня пе­стрела черными отметинами в местах, куда пришлись попадания болтерных зарядов.

— С первого и до последнего слова, — подтвер­дил он.

Дарион оглянулся. Там, среди мертвых тел и разру­шений, технодесантник Воющих Грифонов подключил­ся к одному из черных кристаллов памяти. Его глаза часто-часто моргали, пока он считывал информацию, хранившуюся на устройстве.

— Ваш командир погиб, — заявил Люко. — Лорд Мер­чано пал. Стало быть, власть переходит к тебе?

— Поскольку капитан Борганор ранен, — произнес Дарион, — то да.

— Значит, тебе и решать. Думаю, ты уже убедился, что здесь нет Черной Чаши. Стоит ли продолжать войну?

— Вы все равно остаетесь отступниками, — заметил Дарион. — Даже если предположить, что информация, хранящаяся в этом архиве, подлинная. Быть может, вы и не Носители Черной Чаши, но повернулись спиной к Империуму. Инквизиция объявила вас изгоями и пре­дателями.

— Пусть так, капитан, — согласился Люко. — Но Чер­ной Чаши никогда не существовало, так что клятву уни­чтожить ее можно считать недействительной. Но на­сколько я помню, вы пока не выполнили еще одну кля­тву, а если правильно понял пути вашего ордена, к таким вещам вы относитесь более чем серьезно.