Война и мир в глобальной деревне - [4]

Шрифт
Интервал

Мода есть искусство бедного человека


Возможно, ближайший аналог искусства в его восточном восприятии для западного мира проявляется в моде, которую не так давно обозвали «войной кошельков». Мода, слабость богатого человека, отвлекает его от отвлечений через отвлечения. Мода есть искусство бедного человека, неподкупная благодать жизни, в которой он участвует исключительно как зритель. Если переводить на язык чувств, мода непогрешима. Наравне с хитовой музыкой, фильмами и сферой развлечений, мода стремится заполнить вакуум нашей чувственной жизни, образовавшийся из-за технологических новинок. Возможно, поэтому она мнится выражением

столь колоссальных предпочтений, пока длится. Джеймс Джойс отдает ей ключевую роль в «Поминках по Финнегану», в главе о Шуткоролеве. Шуткоролева отлично олицетворяет собой войну и агрессию. В ее жизни одежда — оружие: «Я — королева замка, а ты грязный плут». Уже в первой строчке «Поминок» — «река бежит, мимо дома Евы и Адама», — Джойс описывает перемены в природе, случившиеся со времени грехопадения. Это больше не мир Адама и Евы, это тот мир, в котором Ева имеет преимущество над Адамом. Одежда как оружие стало приоритетным социальным фактором. Одежда разрушает среду, зато создает новую. Она уничтожает основы, врагов, конкурентов и скуку. Как адаптация к миру, она прежде всего адаптация к миру, сотворенному самой модой, и состоит из имитации старой одежды. Как Левенштейн объяснил в своем пассаже о зрении как произвольном приспособлении к миру человека, мода также обладает неизбежным сенсорным откликом на мир человека.

В родовом, или устном, мире нет моды в смысле меняющихся дизайнов и тканей. Вся одежда и все технологии — часть ритуала, который отчаянно

стремятся сохранить неизменным и стабильным. Устное, или родовое, общество владеет средствами поддержания стабильности, далеко превосходящими визуализацию или возможности цивилизованного и фрагментированного мира. Устная речь и слух структурированы полным и синхронным полем отношений, называемым акустическим пространством. Довольно сильно отличается от них визуальный мир, где особые цели и взгляды естественны и неизбежны. Эшли Монтегю объясняет в «Революции человека»:


Факт в том, что человек, становясь цивилизованнее, делается все агрессивнее и злобнее. Насилие, которое приписывают его истиной природе, на самом деле приобретено в сравнительно недавний период культурной эволюции человека. В наше время большинство людей вырастают настолько приученными к жизни для себя, что нам трудно понять большую часть человеческой истории, когда рассказывается об обеспечении благополучия сородичей. Если мы неправильно истолковывали жизнь доисторического человека и его дочеловеческих предков благодаря искажающей перспективе наших современных предрассудков, у нас больше не остается причин продолжать в том же духе. Важнее всего для нас — не отрицать наши предрассудки и предубеждения, признать их и принять во внимание свидетельства, касающиеся природы наших древних предков в свете фактов.

Полезно узнать, что цивилизация — продукт фонетической грамотности, и когда она начинает растворяться в электронной революции, мы снова открываем для себя родовую и комплексную осведомленность, которая проявляется в полном сдвиге нашей чувственной жизни.


Цивилизация — мать войны


Если греки обрели в своем чувственном мире Евклидово пространство и визуальную специализацию, то римляне ушли еще дальше. В «Началах архитектуры» Зигфрид Гедеон объясняет, что римляне первыми стали огораживать территории и первыми создали живописное пространство в архитектуре. Речь о римских арках. Ни греки, ни другие, более ранние общества не строили арок. Это чисто технический момент, его пока можно обойти; скажем лишь, что с тех пор никто не задавался вопросами относительно

одержимости римлян визуальной организацией пространства. Между римской и греческой культурами огромная пропасть, возможно, это связано с освоением папируса римлянами — ведь папирус стимулировал визуальную культуру сильнее чего бы то ни было до изобретения книгопечатания Гутенбергом.

Столь же глубокая пропасть между римлянами и средневековыми культурами возникла в связи с исчезновением запасов папируса и последующим спадом в визуальном мире. Гигантская волна египетского национализма затопила индустрию папируса, был запрещен его экспорт в Римскую империю. Единственным, кто действительно обратил на это внимание, оказался Гарольд Иннис, канадский экономист и социолог, автор книги «Смещение связи». Греки не использовали папирус вовсе, поэтому они не строили дорог, на которые опирались культуры папируса и — позже — бумаги. Папирус, легкий и легко транспортируемый материал, был вдобавок достаточно дешевым, и его имелось в избытке для ежедневного использования. Естественно, больше всего он пригодился римской армии. Связанный с фонетическим алфавитом, папирус стал основой огромной сети прямых дорог, которая придала особый характер военной активности римлян. Папирус требовался для руководства армией из бюрократического центра. Ни у Александра Македонского, ни у других греческих полководцев такой потребности не возникало.

Продолжить чтение
Еще от автора Герберт Маршалл Маклюэн
Галактика Гутенберга

«Галактика Гутенберга» — один из самых значительных трудов канадского ученого Маршалла Мак-Люэна, литературоведа, социолога, культуролога, известного представителя техницизма в философии культуры. Некоторые его гипотезы стали аксиомами нашей цивилизации, а целый ряд его оригинальных положений и сегодня разрабатывает современная маклюэнистика.В «Галактике Гутенберга» представлен мозаический подход к историческим проблемам. После естественности и гармоничности отношений, присущих трайбализму, наступила эпоха абсолютной власти визуализации.

Понимание медиа: Внешние расширения человека

В первом приложении к нашей большой серии «Публикации ЦФС» мы помещаем знаменитую и грандиозную по степени влияния на умы социальных мыслителей второй половины ХХ века работу замечательного канадского ученого и публициста Герберта Маршалла Маклюэна «Понимание медиа», давно уже ожидаемую в русском переводе.Книга предназначена для социологов, социальных психологов и антропологов, культурологов, философов и всех изучающих эти дисциплины.

Рекомендуем почитать
Самопознание эстетики

Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.

Священное ремесло. Философские портреты

«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.

Во власти инстинктов

Автор книги — писатель-натуралист, доктор биологических наук, профессор зоологии. Всю жизнь посвятил изучению природы и ее животного мира. Теперь, в канун своего девяностолетия, как и многие, обеспокоенный судьбами человечества, написал эту, свою последнюю пятьдесят четвертую книгу, по необычной для него теме — о природе человека. Она предназначена для широкого круга читателей.

О принципе противоречия у Аристотеля. Критическое исследование

Книга выдающегося польского логика и философа Яна Лукасевича (1878-1956), опубликованная в 1910 г., уже к концу XX века привлекла к себе настолько большое внимание, что ее начали переводить на многие европейские языки. Теперь пришла очередь русского издания. В этой книге впервые в мире подвергнут обстоятельной критике принцип противоречия, защищаемый Аристотелем в «Метафизике». В данное издание включены четыре статьи Лукасевича и среди них новый перевод знаменитой статьи «О детерминизме». Книга также снабжена биографией Яна Лукасевича и вступительной статьей, показывающей мучительную внутреннюю борьбу Лукасевича в связи с предлагаемой им революцией в логике.

Пушкин в русской философской критике

Пушкин – это не только уникальный феномен русской литературы, но и непокоренная вершина всей мировой культуры. «Лучезарный, всеобъемлющий гений, светозарное преизбыточное творчество, – по характеристике Н. Бердяева, – величайшее явление русской гениальности». В своей юбилейной речи 8 июля 1880 года Достоевский предрекал нам завет: «Пушкин… унес с собой в гроб некую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем». С неиссякаемым чувством благоволения к человеку Пушкин раскрывает нам тайны нашей натуры, предостерегает от падений, вместе с нами слезы льет… И трудно представить себе более родственной, более близкой по духу интерпретации пушкинского наследия, этой вершины «золотого века» русской литературы, чем постижение его мыслителями «золотого века» русской философии (с конца XIX) – от Вл.

Падамалай. Наставления Шри Раманы Махарши

Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.

Философские исследования

Людвиг Йозеф Иоганн фон Витгенштейн (1889—1951) — гениальный британский философ австрийского происхождения, ученик и друг Бертрана Рассела, осуществивший целых две революции в западной философии ХХ века — на основе его работ были созданы, во-первых, теория логического позитивизма, а во-вторых — теория британской лингвистической философии, более известная как «философия обыденного языка».

Репрессивная толерантность

Эссе одного из наиболее известных философов-марксистов «франкфуртской школы» об обманчивости современной толерантности, которая стала использоваться для завуалированного подавления меньшинств вопреки своей изначальной сущности — дать возможность меньшинствам быть услышанными.

Восстание масс

Испанский философ Хосе Ортега-н-Гассет (1883–1955) — один из самых прозорливых европейских мыслителей XX века; его идеи, при жизни недооцененные, с годами становятся все жизненнее и насущнее. Ортега-и-Гассет не навязывал мысли, а будил их; большая часть его философского наследия — это скорее художественные очерки, где философия растворена, как кислород, в воздухе и воде. Они обращены не к эрудитам, а к думающему человеку, и требуют от него не соглашаться, а спорить и думать. Темы — культура и одичание, земля и нация, самобытность и всеобщность и т. д. — не только не устарели с ростом стандартизации жизни, но стали лишь острее и болезненнее.

Сумерки идолов. Ecce Homo

Фридрих Ницше — имя, в литературе и философии безусловно яркое и — столь же безусловно — спорное. Потому ли, что прежде всего неясно, к чему — к литературе или философии вообще — относится творческое наследие этого человека? Потому ли, что в общем-то до сих пор не вполне ясно, принадлежат ли работы Ницше перу гения, безумца — или ГЕНИАЛЬНОГО БЕЗУМЦА? Ясно одно — мысль Ницше, парадоксальная, резкая, своенравная, по-прежнему способна вызывать восторг — или острое раздражение. А это значит, что СТАРЕНИЮ ОНА НЕПОДВЛАСТНА…