Восточная политика Александра Македонского - [61]

. Александр узнал об этом от их собственных войск и нашел жалобы на них правильными. Виновных пытали и предали смерти; царь не принял во внимание, что Ситалк происходил из фракийской знати, а Клеандр был македонским аристократом, братом Кена, что они в свое время выполнили ответственное задание Александра по физическому устранению Пармениона. Казнь этих важных стратегов произвела большой эффект на других правителей [115]. Стратег Герокон вначале был оправдан. Но когда затем жители Суз уличили его в ограблении храма, он не избег казни [116]. На Орксина, управлявшего Персией после смерти Фрасаорта, много жаловались. Его обвиняли в том, что он грабил храмы, царские гробницы, несправедливо казнил многих персов. Когда обвинение подтвердилось, Александр приказал казнить Орксина, а на его место поставить Певкеста, своего телохранителя, человека, преданного ему, проверенного в сражениях с маллами, когда он своим телом прикрыл царя и спас его от гибели[117]. Арриан указывает, что кроме устрашения назначенных сатрапов и стратегов, эта мера внушала уважение к царю покоренных народов и добровольно сдавшихся на милость победителя[118]. Арриан, следуя за апологетической традицией, пытается доказать, что македонский царь такими мерами стремился внушить народу мысль о том, что в государстве, подвластном Александру, правители не могут обижать подданных[119]. Судя по Арриану, можно предположить, что жестокая расправа над отдельными сатрапами проводилась из-за любви к своим подданным. Но это далеко не так. Прежде всего Александр заботился об укреплении своей власти в огромной державе, для чего не остановился бы и перед истреблением целого племени [120].

На особом положении в державе Александра находились так называемые независимые племена, или "автономные области". Арриан говорит об автономных племенах оксидраков, абастанов, согдов, ориотов и других [121]. Эти племена признавались Александром независимыми после того, как они изъявляли ему свою покорность и приносили дары. Однако предоставленная независимость не избавляла их ни от податей, ни от гарнизона. Сбор податей, поставка военных сил, допуск гарнизона - все это оставалось в руках победителей, вернее, во власти царя.

Государство Александра оказалось весьма разношерстным. Оно не было однородным организмом и состояло из различных частей.

Македония осталась вне нового государственного образования. Александр доверил ее Антипатру, как своему заместителю [122].

В состав нового государства не входила и Греция. Коринфский союз формально был автономным, но Александр являлся гегемоном его исполнительной власти и стратегом в войне с персами. Поэтому Греция должна была подчиняться его приказам [123].

Греки Малой Азии не входили в Коринфский союз, Александр выделил их из управления сатрапами и дал им своеобразную независимость, но под верховным надзором своего ставленника. В процессе завоеваний создавались и укреплялись сатрапии.

В связи с этим государственно-правовое положение самого Александра было различно. В Македонии он считался царем, в Греции - гегемоном, в Азии - повелителем, в духе Ахеменидов [124].

Несмотря на это, а может быть, именно поэтому в личности царя сосредоточивались все важнейшие государственные функции. Он стремился править сам и лично отдавать приказы, осуществлять в государстве высшую власть.

Совет 10 телохранителей был не только штабом, но и чем-то вроде министерства.

Внутри армии Александра вызревали многие институты, предназначавшиеся позднее стать государственными учреждениями [125]. В его штабе сплетались не только нити военной и политической администрации, но и совершались экономические и торговые акции [126].

Ф. Шахермеир считает, что империя должна была органически развиваться, однако не по пути государственной бюрократии, а по пути личного управления Александром [127]. В действительности, бюрократический, чиновничий аппарат стал создаваться и расширяться.

Македоняне, которым царь передал управление завоеванными областями, должны были быть не чем иным, как его чиновниками, орудием царской власти. Несмотря на то, что крупные дела империи решались вокруг Александра его военным советом, мы находим в управлении и чисто гражданские должности: кроме института "хилиархии", совмещавшего в себе и военные, и гражданские обязанности, - архиграмматика, царскую канцелярию, руководителя финансов [128].

Руководителем финансов был Гарпал, который считался главным казначеем государства. Ему подчинялись финансовые управители, каждый из которых отвечал за область из нескольких сатрапий [129].

Характерно, что в источниках свидетельства о назначении финансовых чиновников ограничиваются сатрапиями с давно сложившейся государственной властью, как Мидия, Финикия, Египет, Вавилония [130]. Что касается окраинных сатрапий, то там, вероятно, специальных чиновников для сбора налогов не было. Там население вносило дань, которую определял непосредственно сам Александр [131].

Однако централизация финансового дела не могла уничтожить многочисленных злоупотреблений, которые тяжелым грузом ложились на плечи налогоплательщиков. Коррупция и хищения со стороны чиновников не исчезли и при новом правителе.