Восточная мудрость - [4]

И видя, что горд и воинствен их нрав,

Что ищут они молодецких забав,

Страну поделил их отец пополам

И равные доли вручил сыновьям,

Боясь, чтоб не стали они меж собой

Наследство делить беспощадной войной.

Немного он прожил, устроив семью,

И господу отдал он душу свою.

Судьба порвала упования нить

И руки связала: им дел не вершить.

На два государства распалась страна.

У каждого брата обильна казна

И войска без счета. И каждый свою

Избрал по своим усмотреньям стезю;

Один – справедливость, чтоб славу снискать,

Насилье – другой, чтоб богатства стяжать.

Был старший из них милосерд. Серебро

И злато он тратил, чтоб делать добро.

Он строил больницы, приюты, войскам

Награды давал, помогал беднякам.

Казна опустела, но войско взросло,

И все населенье хвалу вознесло.

Как гром, разносился веселия глас.

Вот также Бу-Бекр осчастливил Шираз!

О ты, именитый и доблестный шах,

Имей упования древо в плодах!

Но вот продолженье рассказа: во всем

Был старший из братьев примерным царем,

Всех подданных он обласкал, и они

Его восхваляли и ночи, и дни.

Пройти той страной не боялся б Корей –

В том царстве не стало голодных людей,

Там сердце не знало не то что шипов,

Но даже и легких касаний цветов.

И, царствуя так, всех соседних царей

Превысил он славой и мощью своей.

Теперь же послушай о брате другом!

Хоть войском он многим владел и добром,

Стремясь возвеличить свой царственный сан,

Взимать стал двойные поборы с крестьян.

Себе забирал он именья купцов,

Безжалостно мучил сердца бедняков.

Другим не давал, но не тратил и сам.

Безумье – оценка подобным делам.

В то время как злато копил, без пайка

Оставшись, его разбегались войска.

Торговцы, прослышав об этих делах,

О том, как насилья творит падишах,

Прервали торговые сделки, поля

Запашек не знали, беднела земля.

И счастье царю изменило совсем,

Противник же в силу вошел между тем.

Прогневалось небо, и кони врага

Топтали повсюду поля и луга.

Не стало налогов: крестьянин бежал…

Не знал царь подмоги: ведь сам изменял!

И верить не мог он в судьбы поворот:

Ведь вслед ему каждый проклятие шлет!

На гибель его небеса обрекли,

Затем, что не слушал мудрейших земли.

Он умер, а брату советник сказал:

«Воспользуйся тем, что безумец собрал.

Ошибочно мыслил он славу найти

В насилье, ведь к ней только в правде пути».

О деспоте память проклятьем была,

А доброму брату привет и хвала.

Отшельник и череп

Близ Тигра – великой реки – как-то раз

Был слышен отшельнику черепа глас:

«Я прежде великой державой владел,

Короною царской со славой владел;

Я с помощью неба победной войной

Сумел завладеть всей Иракской страной;

Я многих желал бы еще областей,

Да стал я добычей могильных червей».

Беспечности вату из уха долой,

И помни реченное мертвой главой!

О добрых и злых делах и их последствиях

Благое творящим бояться ли зла?

Тот блага не жди, чьи зловредны дела.

Злонравец ведь злобой всегда окружен,

Себя убивает он, как скорпион,

И, ежели сердце твое не лежит

К добру, то не сердце в тебе, а гранит!

О нет, мой читатель; я плохо сказал:

Ведь пользу приносят гранит и металл,

Меж тем человек нелюбимый и злой

Еще бесполезней, чем камень простой;

Не всякий из нас благородней, чем зверь,

Злодей хуже всякого зверя, поверь.

Ведь лишь добронравные лучше зверей,

Как зверь, на людей нападает злодей,

И тот, кто возлюбит лишь стол да кровать,

Не четвероногим ли будет подстать?

Коль всадник собьется с прямого пути,

Скорей пешеходу удастся прийти;

Добро – это верное, други, зерно,

Й сеющий благо наполнит гумно.

Друзья! Я во веки веков не видал,

Чтоб сеющий злое добро пожинал.

Насильник, упавший в колодезь

Был некогда злобный насильник сатрап,

От страха пред ним даже лев бы ослаб.

Однажды насильник в колодезь упал,

В опасности страшной себя увидал,

В мученьях вся ночь для него протекла.

Метнул в него камнем прохожий со зла

И молвил: «Помог ли кому ты хоть раз,

Чего же о помощи молишь ты нас?

Всю жизнь что ты сеял? Одно только зло.

Взгляни же теперь, о тиран, что взросло.

Бальзама на раны твои не прольют:

Стонал от тебя слишком много весь люд.

Ты ямы для всех постоянно копал,

И вот наконец сам ты в яму попал».

Но ямы копает не только злодей,

А также и добрый, порой, для людей.

Но добрый затем, чтоб людей напоить,

Злодей же затем, чтобы ближних губить.

Награды себе пусть не ищет злодей, –

Не даст тамариск виноградных кистей.

По осени ежели сеешь ячмень,

Пшеницы не снимешь ты в жатвенный день.

Заккум – древо ада – взрастив, никогда

С него для еды не сорвешь ты плода.

Пословица правду гласит, а не ложь:

Лишь то, что посеешь, на жатве сберешь!

Притча

Раз сыну советовал некий отец

(Запомни: в советнике виден мудрец):

«Бессильных, о сын, не тесни, ибо срам

Ты можешь принять от сильнейшего сам».

Ах, волк неразумный не в силах понять,

Что может пантера его растерзать.

Притча

Безжалостно в детстве я тех обижал,

Кто был предо мною бессилен и мал,

Но дал тумака мне однажды силач,

И стал мне понятен обиженных плач.

Беспечно не спи, государь, ибо сон

Спокойный народным вождям запрещен.

Страдающих подданных ты успокой

И сам трепещи, государь, пред судьбой.

Совет мой подобен лекарству, о друг, –

Пусть горек, но он исцеляет недуг.

Рассказ

Недуг одного из царей истомил:

Он, как веретенце, стал тонок и хил.