Восставшие из пепла - [125]

Этот удар с тыла смешал ряды ромеев, и лишь их авангард продолжал биться с болгарами, не зная, что происходит в тылу. А накал боя тут и там дошел до высшего предела. Глаза воинов, залитые своей и чужой кровью, не видели ничего вокруг. До ушей доносились лишь хруст костей, вопли раненых, предсмертные хрипы и стоны поверженных людей. Ромеи вконец озверели от отчаяния и безысходности. Они бросались на болгар, как слепые, и падали под ударами тяжелых топоров. Догадавшись, наконец, о том, что творится в тылу врага, Иван Асень бросил вперед скрытых в дубовых зарослях конников. Враг отчаянно сопротивлялся. Мануил, устремившийся в бой во главе тяжелой конницы, вдруг увидел, что окружен со всех сторон. Идти вперед уже не было смысла, а вернуться в свой лагерь не представлялось возможным. Ромейские и болгарские войска смешались так, что императорская личная охрана закрыла в лагерь все входы и выходы. Рыцарям оставалось одно — пробиваться по течению реки, чтобы найти спасение в ближайшей ромейской крепости Айда[204]. А железная лавина конников повернула назад и врезалась в конницу Слава. Тяжелые кони ромеев топтали низкорослых коней горцев. Болгары пустили в ход топоры и рубили головы ромейским лошадям. Железная броня доспехов лопалась и прогибалась под ударами. Слав в бурке нараспашку вихрем носился в самой гуще боя, и на его тяжелом топоре молниями отражался свет мартовского дня. Рот его был широко раскрыт, он дико хохотал, от этого хохота волосы ромеев вставали дыбом. Они бежали от его смеха, от его окровавленного топора, от его дикого торжества…

Победа болгар была столь неожиданной и полной, что оставшиеся в живых ромеи долго не могли в это поверить. Поверили лишь тогда, когда увидели, что император Феодор Комнин, стоя на коленях, просит милости у победителя Ивана Асеня.

Этого унижения эпирца севаст Алекса не видел. Он бросился искать своего отца и нашел его в дубраве. Слав лежал на земле, уткнувшись лицом в прошлогодние сухие листья. Три стрелы торчали у него из спины, а возле выпавшего из рук окровавленного топора, покачиваясь под ветром, звенели белые подснежники.

Много дорог пройдено

«…И много путей-дорог исходило перо мое по земле дедов и отцов. И встречало оно радости и скорби, коварство и верность, падения и возвышения духа и чувства. И шли по земле владетели великие и малые, и подвластны были им твердь и небо, камень и вода, скот и люди, но над смертью не были властны и они. И отнимала она сперва — у одних зрение, у других — доброту, разум — у третьих, но никогда не забывала отнять потом и тело. И все они были равны перед ней, и все проходили через единую дверь — отверстую могилу. Если бы человек чаще достигал в мыслях своих конца пути своего, он стал бы совершеннее, и не от страха небесного, а от сознания того, что он, человек, есть высшее творение естества, и создан он, чтобы победить себялюбие и гордыню и взлелеять в душе своей цветы добра. Ведь не бегство от себе подобных, а искренность и близость с ними делает людей достойными. Пройденный путь учит нас этим древним истинам, взращенным в каменистых долинах под сенью Хема.

Простите меня, грешного, простите и помяните, ибо в забытьи согрешил я — повторил, грешный, мысли, изреченные во время оно…»

Послесловие

Со страниц романа известного современного болгарского поэта и прозаика Слава Хр. Караславова «Восставшие из пепла» перед вами встают яркие, исторически достоверные картины героической борьбы болгарского народа за независимость и территориальную целостность своей страны в конце XII — первой трети XIII столетий.

Тяжелой и сложной была судьба средневековой Болгарии. Основанное в 681 году путем союза славянских племен, проживавших на Балканах, с пришедшей из степей Приазовья ордой тюрок — протоболгар, Болгарское государство на протяжении всей феодальной эпохи вело упорную борьбу с иноземными завоевателями. Его главным врагом была огромная и могущественная Византийская империя, владения которой располагались в двух частях света — Европе и Азии. Византийские государи считали себя единственными и полноправными наследниками Римской империи. Из своей столицы на берегу Босфора — Константинополя — «василевсы ромеев» правили судьбой многих угнетенных народов.

В начале XI века Византия, сломив упорное сопротивление, завоевала болгарские земли. Почти на два столетия здесь установилась власть империи. Но, и попав под тяжкое византийское иго, народ Болгарии не покорился. Одно восстание следовало за другим, и, наконец, начавшееся в 1186 году под предводительством братьев Петра и Асеня мощное народное движение привело к ликвидации иноземного гнета. Во главе восстановленного Болгарского государства со столицей Тырново встал Асень, основавший новую царскую династию. Это было лишь началом долгой и изнурительной борьбы. Прошло почти полвека, прежде чем Болгария возвратила свои исконные земли и, как и ранее, в IX–X столетиях, стала ведущей политической силой на Балканах.

Становление возрожденного государства проходило в очень сложных и трудных условиях. Молодая и алчная болгарская знать, разбогатевшая и окрепшая в ходе антивизантийской борьбы, не желала подчиняться центральной власти. В 1196 году жертвой придворного заговора пал Асень, убитый одним из своих приближенных — болярином Иванко. В следующем году судьбу своего брата разделил Петр, сменивший Асеня на тырновском престоле. Болгарским царем становится третий из братьев — Калоян. Его десятилетнее правление (1197–1207) было временем быстрого роста территории страны и ее международного престижа на Балканах и в Европе. При Калояне была воссоединена северная часть болгарского Причерноморья с крупным портом и крепостью Варной и освобождены от византийской власти обширные области на юге, за горным хребтом Хемом. Ловкая дипломатическая игра царя с Римом закончилась официальным признанием Болгарии как полноправного европейского государства папой Иннокентием III.