Восставшая Мексика. Десять дней, которые потрясли мир. Америка 1918 - [36]
И вдруг мое сердце бешено забилось. По долине тихо пробирался человек. На одной руке у него висело зеленое серапе, а голова была обвязана носовым платком, пропитанным запекшейся кровью. Espadas изодрали его босые ступни. Неожиданно заметив меня, он замер на месте, а потом поманил к себе пальцем. Я подошел к нему. Не говоря ни слова, он пошел обратно, я последовал за ним. Пройдя ярдов сто, он остановился и обернулся ко мне. На песке, задрав кверху закоченевшие ноги, лежала убитая лошадь, а возле нее — человек с распоротым ножом или саблей животом, вероятно, colorado, так как в его патронташе было еще много патронов. Человек с зеленым серапе вытащил из-за пояса кинжал, весь в крови, стал на колени и начал копать яму между espadas. А я стал таскать камни. Из ветки мескита мы сделали крест и похоронили убитого.
— Ты куда, compañero? — спросил я.
— В горы, — ответил он. — А ты?
Я указал на север, где, по моим расчетам, находилось ранчо старого Герека.
— Пелайо — вон там, отсюда милях в двенадцати.
— А что такое Пелайо?
— Асиенда… Я думаю, там есть наши…
Мы попрощались и разошлись.
Много часов шел я, быстро пробегая через холмы, лавируя между беспощадными espadas, спускаясь и поднимаясь по крутым берегам высохших речек. Нигде не попадалось ни капли воды. Я давно уже ничего не ел и не пил. Было невыносимо жарко.
Часам к одиннадцати я обогнул горный отрог и увидел вдали небольшое серое пятно — то было ранчо Брукилья. Здесь проходила широкая дорога, пустыня была ровная и открытая. В миле от меня виднелась маленькая фигурка всадника. Мне показалось, что всадник заметил меня, — он остановился и долго смотрел в мою сторону. Я замер на месте. Скоро он поехал дальше, становясь все меньше и меньше, и наконец превратился в облачко пыли. На целые мили вокруг не было больше никаких признаков жизни. Я пригнулся и побежал по обочине дороги, чтобы не поднимать пыли. Примерно в миле на западе находилась Брукилья, скрытая рощицей гигантских деревьев аламо, окаймляющей берег ручья. Еще издали я заметил красное пятно на вершине небольшого холмика; подойдя ближе, я увидел, что это был старик Герека, глядевший на восток. Заметив меня, он побежал мне навстречу, ломая руки.
— Что случилось? Что случилось? Неужели правда, что colorados заняли Ла-Кадену?
Я вкратце рассказал ему, как было дело.
— А Лонгинос? — вскрикнул он, вцепляясь в мой локоть. — Вы видели Лонгиноса?
— Нет, — сказал я. — Compañeros отступили в Санто-Доминго.
— Вам нельзя оставаться здесь, — сказал старик, дрожа всем телом.
— Дайте мне воды, я с трудом могу говорить.
— Да, да, напейтесь, напейтесь. Вон там ручей. Colorados не должны застать вас здесь. — Старик обвел испуганным взглядом маленькое ранчо, которое он приобрел ценой такого тяжкого труда. — Они тогда всех нас перебьют.
В это время в дверях показалась старуха.
— Идите сюда, Хуан Рид! — закричала она. — Где мой сын? Почему он не пришел? Убит! Скажите мне правду!
— Нет, я думаю — им всем удалось спастись, — ответил я.
— А вы? Вы что-нибудь ели? Успели вы позавтракать?
— Я ничего не ел и не пил со вчерашнего вечера. И всю дорогу от Ла-Кадены я прошел пешком.
— Бедный мальчик! Бедный мальчик! — причитала старуха, обнимая меня. — Садись, я тебе сейчас что-нибудь приготовлю.
Старик Герека кусал губы, мучимый опасениями. Наконец чувство гостеприимства одержало верх.
— Мой дом к вашим услугам, — пробормотал он. — Но только спешите! Спешите! Вас не должны застать здесь. А я пойду на холм и буду следить, не поднимается ли пыль!
Я выпил несколько литров воды, съел яичницу из четырех яиц и порядочное количество сыру. Старик вернулся и принялся беспокойно шагать по комнате.
— Я отправил всех детей в Хараль Гранже, — сказал он. — Мы узнали сегодня утром… Все здешние жители бежали в горы. Ну, вы готовы?
— Оставайся у нас, — сказала старуха. — Мы тебя спрячем от colorados, пока не вернется Лонгинос.
— Ты с ума сошла! — закричал муж. — Ему нельзя здесь оставаться. Вы готовы? Идемте!
Хромая, я побрел за ним через спаленное солнцем поле кукурузы.
— Теперь идите по этой тропинке вон через те поля и чапарраль. Выйдете на дорогу, которая ведет в Пелайо. До свидания, счастливого пути!
Мы пожали друг другу руки, и он, шлепая сандалиями, заковылял обратно по холму.
Я пересек огромную долину, поросшую мескитом в рост человека. Два раза я видел всадников — возможно, это были просто pacificos, но я не стал рисковать. За первой долиной лежала другая, длиной миль в семь. По сторонам высились огромные голые горы, а впереди маячила цепь белых, красных и желтых холмов. Прошло примерно четыре часа, прежде чем я обогнул эти холмы и увидел деревья аламо и низкие глинобитные стены асиенды дель Пелайо. Мои окровавленные ноги совсем одеревенели, спина невыносимо болела, перед глазами все плыло.
Как только я подошел к асиенде, меня окружили пеоны, внимательно слушая мой рассказ.
— Qué caray![53]— бормотали они. — Да разве возможно за одинь день дойти сюда из Ла-Кадены? Pobrecito![54] Ну и устал же ты, иди скорее есть. Сегодня ты будешь спать в постели.
— Мой дом к вашим услугам, — сказал дон Фелипе, кузнец. — Но скажите, уверены ли вы, что colorados сюда не придут? Последний раз, когда они были здесь, — он указал рукой на обгоревшие стены каса-гранде, — они убили четырех pacificos за то, что те отказались присоединиться к ним. — Он взял меня под руку. — Идем, amigo, тебе надо подкрепиться.
С 1917 года и до нашего времени во всем мире не ослабевает интерес к личности В.И. Ленина. Несмотря на порой полярную оценку его политики, никто не отрицает, что это был государственный деятель мирового масштаба. Революционер, основатель Советского государства, председатель Совета Народных Комиссаров (правительства) РСФСР, идеолог и создатель Третьего (Коммунистического) интернационала, – Ленин вызывал пристальное внимание уже у своих современников.В книге, представленной ныне читателям, своими впечатлениями о встречах с В.И.
В 1914 году Джон Рида провёл 4 месяца в ссылке вместе с лидером мексиканской революции – Панчо Вилья, где и написал свою книгу «Восставшая Мексика». Его книга – это безграничное море лиц, событий случаев… И вместе с тем это необычайно цельное и целеустремленное произведение, в котором великие исторические события находят художественное отражение, выливаясь в образы эпического характера.
Данная книга представляет собой перевод сборника избранных произведений Рида, выпущенного в свет в 1955 году в Нью-Йорке издательством «Интернейшенэл паблишерc» под названием «The Education of John Reed» — «Формирование взглядов Джона Рида» (в русское издание не включены лишь стихи Рида, приведенные в конце американского сборника).В сборник вошли статьи и отрывки из книг Джона Рида.
Предисловие к этой книге в свое время написал Ленин, но Сталин не очень ее любил…Книга американского «журналиста» (а вероятнее всего – разведчика) Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир» откроет вам массу фактов и станет крайне важной для понимания революционных событий в России 1917 года. Джон Рид напишет книгу, в которой расскажет о хаосе и анархии, в которых рождался Октябрь 1917-го.Энергии, атмосфера падения империи. И люди. Ленин и… Троцкий. Вот почему эту книгу не очень любил Иосиф Виссарионович…Союзники России по Антанте не то что не мешали России катиться в пропасть – они ее туда активно подталкивали.
Джон Рид: Эта книга — сгусток истории, истории в том виде, в каком я наблюдал её. Она не претендует на то, чтобы быть больше чем подробным отчётом о Ноябрьской революции, когда большевики во главе рабочих и солдат захватили в России государственную власть и передали её в руки Советов.
Мемуары «Вдоль фронта» американского писателя и публициста Джона Рида, посланного военным корреспондентом на Балканы и в Россию в 1915 году, являются результатом поездки по восточной окраине воюющей Европы во времена Первой мировой войны. Поездка должна была продолжаться три месяца, но затянулась больше чем на полгода: побывав во Львове (Лемберге), автор попал в «великое русское отступление».Книга интересна не только блестящими правдивыми зарисовками мрачной и своеобразной «фронтовой жизни»; в ней ясно ощущается перерастание благодушного пацифизма автора в горячий принципиальный протест против империалистического характера войны.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
В настоящее издание вошли роман «Разгром», в котором автор описывает историю партизанского отряда во время гражданской войны, и роман «Молодая гвардия» о подвиге комсомольцев Краснодона. Действие последнего произведения происходит во время Великой Отечественной войны. Главные герои романа — молодые люди, оставшиеся в тылу на оккупированной территории, по возрасту не подлежащие призыву, которые создавали свои организации и вместе с подпольщиками и партизанами вели борьбу против фашистских захватчиков.Вступительная статья Л. Якименко.Примечания В. Апухтиной.Иллюстрации О.
Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.
"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.
Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».