Восстание вассала - [115]

– Досье не ваше, а бедной супруги господина Бессмертнова, – спокойно отпарировал Духон. – Вы в курсе, что с ней стряслось? Ушла в монастырь. Или ваши люди ее туда и упекли?

Олигарх говорил резко, четко, бескомпромиссно.

«Глупо было надеяться, что он вернет досье, – подумал Глушко. – Тогда зачем я притащился сюда, в эти излучающие благополучие хоромы? Угрожать? Умолять? Так он мне сам уже косвенно угрожает».

Словно угадав мысли посетителя, Александр спросил:

– Зачем вам вообще нужно было это досье?

– Приплыло в руки, – коротко бросил Глушко. – Не отказываться же…

– Вот видите, Юрий Нилович. И мне оно приплыло. Не отказываться же?! Только я при этом за него еще заплатил. Так все-таки, зачем?

– Буду откровенен, – вдруг на что-то решился хозяин «Ангела». – В настоящее время мое агентство работает на одного, еще недавно весьма уважаемого человека. Этот человек жутко зол на все человечество, но сфокусировалось его зло исключительно на одной конкретной личности. Личности господина Бессмертнова.

Духон слушал, затаив дыхание. Конечно, он уже догадался, о ком и о чем идет речь. Но ему было искренне любопытно, как же выкрутится Глушко. Хотя, с другой стороны, почему этот человек должен выкручиваться, тем более перед ним? В любое мгновение он может встать и откланяться. Ведь смешно предположить, что Глушко всерьез думал, будто ему вернут досье.

– …Этот человек хочет – как бы мягче выразиться? – рассчитаться с господином Бессмертновым.

– Ценю вашу откровенность, но, сами понимаете, я не могу на это спокойно реагировать. Если хотите, откровенность за откровенность. Я догадываюсь, нет, точнее, знаю, кто заказчик. Давайте называть вещи своими именами. Этот человек – воскресший из небытия Денис Данист. Я узнал об этом чуть ли не одновременно с вами, а может, и раньше. Даже маршрут его бегства мне известен.

Сообщая такую подробность «спецу», – а в том, что Глушко был из среды людей в погонах, Александр не сомневался, – он был буквально переполнен законной гордостью.

У полковника, обычно привыкшего держать себя в руках, глаза полезли на лоб. Чего-чего, а подобного признания Юрий Нилович никак не ожидал. Оно резко меняло формат разговора, который тот выбрал скорее интуитивно, чем осознанно. Идея, мгновенно вспыхнувшая в мозгу, не только косвенно защищала его самого, но при определенных обстоятельствах могла даже привлечь в союзники самого Духона.

– Уж не хотите ли сказать, что сами все и организовали? – усмехнулся Глушко. – Я имею в виду побег.

– Свят, свят. Я законопослушный гражданин. И, чтобы полностью расставить точки над «i», замечу, что не принадлежу к числу слепых защитников Дениса Дантесова. Грехов на нем и его людях воз и маленькая тележка, – подбирая каждое слово, отчеканил Александр.

– Так вы даже его новую фамилию знаете?! – вновь удивился Глушко. Даже заявленная позиция Духона поразила его меньше. – Хотя вряд ли сегодня это уже такая тайна.

– Знаю. Мы же с вами в определенном смысле почти конкурирующие организации. Может, слышали, в моем агентстве сам Мацкевич командует? Был главным аналитиком КГБ, – с пафосом сообщил олигарх.

– Кто не знает Леонида Сергеевича?! Голова! – уважительно, причем без всякого позерства, восхитился Глушко. – Так, теперь я понимаю, почему люди Бессмертнова подключили именно его к разгадке его истории.

– Это их дело, я в такие тонкости не хочу вмешиваться. Мацкевич – человек, безусловно, государственный, – скромно заметил Духон. – Может, еще кофе?

– Это зависит больше от вас, – громко засмеялся Глушко. – Мы уже почти час с вами сидим, но так и не приблизились ни к каким договоренностям. Так возвернете досье?

Духон сделал довольно выразительный жест руками, что могло означать что угодно: от «снова здорово» до «с какой стати?».

– Понятно, – констатировал гость. – Но кофе, пожалуй, выпью. Тем более, надеюсь, что вы, возможно, поможете мне в другом деле.

Александр намеренно пропустил эту реплику мимо ушей. Багрянский бы уж точно полюбопытствовал, в каком еще деле.

…Когда принесли кофе, Юрий Нилович неожиданно признался, что сам теперь не знает, зачем ему это пресловутое досье. Дескать, он уже предлагал Данисту воспользоваться им и тем самым, как говорится, спустить пар, отказавшись от дальнейших этапов слепой мести. Но тот гордо отказался. Сказал, пусть все течет, как планировалось.

– Не предлагать же его Бессмертнову? – словно рассуждая вслух и скосив глаза на то, как прореагирует Духон, произнес Глушко. – Ведь это равносильно тому, что самому просунуть голову в петлю.

Его собеседник никак на «крючок» не клюнул, прежде всего потому, что продолжал размышлять над гордым отказом сбежавшего из зоны олигарха. Неужели они с Багрянским были правы, когда узнали, что Данист сбежал из колонии?! Неужели и вправду жажду мести способна утолить лишь кровь? Так, кажется, говорят на Востоке…

Жаль только, углубиться в щекотливую тему не пришлось. Легкая трель звонка нарушила тишину. Звонили из приемной, чем милейшая Ольга Григорьевна нарушала негласное правило: во время переговоров не беспокоить. Если, конечно, не случилось нечто экстраординарное. Но что могло еще случиться «этакого» после того, как в пятницу позвонил Алехин? Это раньше телефон не остывал от звонков самых значительных персон.