Восстание девяти - [7]

Останавливаюсь в десяти футах от них. Почувствовав мое присутствие, Сетракус Ра оборачивается, на его массивной шее болтаются три лориенских амулета с убитых им детей-Гвардейцев. Опоясывающий горло шрам пульсирует темной энергией.

— Мы тебя заждались, — рычит Сетракус Ра.

Открываю рот, но ничего не произношу. Голубые глаза Сэма обращаются в мою сторону, но я не уверен, видит ли он меня.

Из трубы льется еще больше горячей жидкости, попадая Сэму на запястья, грудь, колени и ступни. Широкий поток течет по его щеке и скатывается на шею. От вида пыток Сэма, у меня, наконец, прорезается голос:

— Отпусти его! — кричу я.

Взгляд Сетракус Ра твердеет. Амулеты вокруг его шеи начинают светиться, и мой собственный отвечает им, освещая все вокруг. Голубой Лоралит нагревается, обжигая кожу, а затем внезапно воспламеняется. Срабатывает мое Наследие. Я позволяю огню охватить свои плечи.

— Я отпущу его, — говорит Ра, — если ты вернешься в гору и сразишься со мной.

Бросаю взгляд на Сэма и вижу, что он проиграл битву с болью и потерял сознание, уронив подбородок на грудь. Сетракус Ра указывает на безвольное тело Сэма и говорит: — Ты должен решить. Если не придешь, я убью его, а потом убью всех остальных. Если же ты придешь, то я оставлю их всех в живых.

Я слышу голос, выкрикивающий мое имя и говорящий мне, чтобы я не стоял столбом. Это Девятый. Резко сажусь, ловя ртом воздух, и открываю глаза. Все тело покрыто тонким слоем пота. Таращусь на дыру в стене, у меня уходит несколько секунд, чтобы прийти в себя.

— Парень! Вставай! — кричит Девятый из-за двери. — У нас куча дел!

Я встаю на колени и нашариваю рукой свой кулон. Сжимаю его крепко-крепко, пытаясь услышать крики Сэма в своей голове. Дверь в спальню вышибается. Девятый стоит в проеме, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Серьезно, братан. Соберись уже. Пора отсюда убираться.

Глава 3

Нью-Дели встречает нас влажностью и духотищей. Покинув аэропорт, мы направляемся пешком вдоль обочины, Крейтон несет Ларец Марины под мышкой. Автомобили медленно движутся по перегруженному шоссе, отовсюду раздаются гудки клаксонов и рев моторов. Каждый из нас высматривает признаки неприятностей, даже малейший намек на слежку. Мы доходим до перекрестка, и там нас едва не затаптывают. Женщины с высокими корзинами на головах, мужчины с ведрами воды, переброшенными через дочерна загоревшие плечи, все они пихаются и орут на нас, призывая убраться с дороги. Запахи, гвалт, толкотня многолюдной толпы обрушиваются на нас, словно пытаясь сокрушить. Но мы остаемся бдительными.

На другой стороне улицы, которая, кажется, простирается на многие километры, расположен оживленный рынок. Нас принимаются осаждать дети с безделушками для продажи, и мы вежливо отказываемся от их резных поделок из дерева и украшений из слоновой кости. Я поражена царящим вокруг нас хаосом, рада видеть движение жизни в обычной для этого города обстановке. Я радуюсь этому моменту, такому далекому от нашей войны.

— Куда нам теперь? — громко спрашивает Марина, чтобы ее услышали сквозь шум.

Крейтон изучает толпу, переходящую улицу.

— Аэропорт с его видеокамерами уже далеко, так что, думаю, теперь мы можем… — Перед нами с визгом останавливается такси, поднимая колесами клубы пыли, водитель распахивает пассажирскую дверь, — …такси, — заканчивает фразу Крейтон.

— Вам куда? — спрашивает водитель. Он молод и выглядит нервным, будто первый день на работе. То ли Марина прониклась к нему сочувствием, то ли просто отчаялась уже прорваться через толпу, так как она запрыгивает на заднее сиденье, не оставляя нам выбора. Крейтон усаживается на переднее сиденье и называет водителю адрес. Мы с Эллой залезаем к Марине на заднее сиденье.

Водитель кивает и тут же давит ногой на газ, вжимая нас в потрескавшиеся пластиковые сиденья. Нью-Дели размывается в смесь ярких цветов и мимолетных звуков. Оставляя позади мир автомобилей, рикш, коз и коров, мы срезаем углы так быстро, будто едем не на четырех, а на двух колесах. Проносимся в миллиметре от пешеходов столько раз, что я сбиваюсь со счета. Тогда я решаю, что будет лучше, не всматриваться в происходящее за окном так внимательно. Нас троих мотает взад-вперед, бросает друг на друга. Единственный способ не упасть на грязный пол — это цепляться за все что можно и друг за дружку. В какой-то момент такси запрыгивает на бордюр, едва вписываясь в узкую дорожку, чтобы не врезаться в пробку впереди. Это абсолютное сумасшествие, и, как ни странно, я наслаждаюсь каждым его мгновением. Годы беготни, пряток и сражений превратили меня в адреналиновую наркоманку. Марина вцепилась в подголовник перед собой, отказываясь смотреть в окно, а Элла наоборот перегнулась через нее к окну, чтобы ничего не упустить.

Без всякого предупреждения водитель рывком выруливает на дорогу, которая идет вдоль длинного ряда складских строений. По обеим сторонам улицы стоят мужчины с автоматами Калашникова. Наш водитель кивает им, и мы летим дальше. Крейтон оглядывается на меня через плечо. Обеспокоенность на его лице усиливает и мое собственное чувство тревоги. Дорога заметно пустеет.