Восстание девяти - [43]

Я поворачиваюсь к Восьмому.

— Ты с ума сошел? Ты совсем спятил, что ли? Фактически, наверно мы тут все мозги потеряли. Мы — идиоты, что слепо шли за тобой в известное убежище Лориена. Это место, должно быть, кишит ловушками. — Как только то, что я сказала, доходит до Марины и Эллы, они приближаются к нам.

— Эй! Эй! Слушайте, простите меня, — говорит Восьмой, опуская свой Ларец. — Я был здесь уже много раз и ничего со мной не случилось. Так что, я думаю, мы не рискуем.

— Давайте не будем тратить время на извинения или осуждения, — говорит Марина, выходя вперед. — Просто покажи нам, как это открыть, чтобы мы смогли добраться до остального мира. Или, по крайней мере, оказаться где-нибудь в другом месте!

Крейтон кивает, но все еще оглядывается с подозрением.

— Да. Давайте будем там, где мы менее уязвимы.

Восьмой вытягивает свой кулон над головой. Он подносит его к синему треугольнику.

— Подожди, пока не увидишь, что будет дальше, — говорит он с улыбкой. Затем он проводит своим кулоном по синему треугольнику.

Сначала ничего не происходит, но после небольшого напряженного ожидания, резные линии начинают углубляться и расширяться по отношению друг к другу. Восьмой позволяет своему кулону опуститься на грудь. Пыль врывается в проход, и мы отступаем на несколько метров. Когда все линии соединяются и обретают форму двери, правая сторона отделяется от передней части стены, и распахивается. Поток теплого воздуха достигает нас, а мы стоим на месте, загипнотизированные голубым свечением, исходящим изнутри.

Я чувствую, что энергия, проходящая через меня, ошеломляет и делает меня полностью и совершенно спокойной.

— Что это за синий свет? — наконец, спрашиваю я.

— Это то, что позволяет мне телепортироваться по всему миру, — отвечает Восьмой, как будто это очевидно для понимания.

Элла подходит к входу.

— Я чувствую себя странно внутри.

— Я тоже, — говорит Марина.

С улыбкой, Восьмой пролезает через дверной проем. Крейтон и Элла быстро следуют за ним. Я иду в тылу. Как только мы залезаем на еще одну лестницу, Восьмой начинает говорить.

— Пару лет назад, когда мои Наследия еще только развивались, наряду с этим я начал видеть очень яркие сны, как те, что у меня сейчас с Сетракусом и Четвертым. Из них я узнал больше о Лориене и о старейшинах. Узнал нашу историю здесь, на Земле, как мы помогали египтянам строить пирамиды, то что греческие Боги на самом деле были Лориенцами. Как мы учили римлян военной стратегии, и так далее. В одном из этих снов, была вся эта фигня о передвижении по Земле, и как Лориенцы делали это. Эта гора была моей мечтой. Мы уже переехали в Индию, и я осознал это. После того как я увидел сон, я пришел сюда, начал здесь осматриваться. Вот тогда я и нашел все это.

— Это невероятно, — говорит Марина.

Лестница заканчивается в другой комнате. Потолок в ней куполообразный, и несколько зубчатых колонок поддерживают его. Я понимаю, что мы находимся внутри вершины горы. Комната полностью пуста. Если не считать ее центр, в котором запутанный набор горных пород образует узор, похожий на водоворот. Исходящий из одного центрального синего камня, размером с баскетбольный мяч.

— Лоралит, — шепотом говорит Крейтон. Он идет по направлению к центру пещеры и ставит Ларец Марины под ноги. — Это самый большой камень Лоралита, который я когда-либо видел.

— Лоралит является причиной того, что ты можешь перемещаться куда угодно по своему желанию? — спрашивает Марина, обращаясь к Восьмому.

— Ну, в том-то и дело, — со вздохом говорит Восьмой. — Я не могу перемещаться туда, куда хочу. Больше похоже на то, что существует шесть или семь отдаленных мест. Потребовалось много бездельничанья и приземления на места, которые ничего не значили. Прежде чем я понял, что могу телепортироваться лишь туда, где вокруг полно Лоралита.

— Так куда мы можем отправиться? — спрашиваю я.

— Ну, до сих пор я побывал в Перу, на острове Пасхи[3], в Стоунхендже, в Аденском заливе у берегов Сомали — но я настоятельно не рекомендую вам оставаться там одним по многим причинам — и я оказался в пустыне в Нью-Мексико.

— Нью-Мексико, — сразу же говорю я, обращаясь к Крейтону. — Если мы пошли бы туда, мы смогли бы пересечь страну и встретить Джона менее чем за день. Мы знаем, что легко можем перемещаться, как только окажемся в США.

Крейтон подходит к стене, всматриваясь в некоторые знаки на ней.

— Подождите, ты говоришь, что не можешь контролировать свои перемещения, да? Это не так многообещающе, как я надеялся.

— Нет, но если в конце концов мы окажемся где-нибудь помимо Нью-Мексико. И если это не то место, в которое мы стремились попасть, то мы просто телепортируемся снова. Пока не окажемся на нужном месте. Это не так плохо, — говорит Восьмой.

— А ты знаешь, сможешь ли ты взять нас вместе с собой? — спрашиваю я. — Если происходит так же, как с моим Наследием невидимости, то у нас проблема. Я могу делать людей невидимыми, если только они держат меня за руки.

— Я не знаю, если быть честным. Я никогда не пробовал делать это с кем-то, — признается Восьмой.

— Может, мы смогли бы сделать это в два подхода, — предлагает Марина.