Воспоминания японского дипломата - [94]
Контакты между Японией и США начались во время дальневосточной экспедиции командора Перри в 1853-1854 годах. Как явствует из американских источников[88]>[89], его цель состояла в создании американских баз на архипелагах Рюкю (Окинава) и Огасавара (Бонин). В свете важного стратегического значения этих островов в последней войне предвидение Перри представляется окрашенным поистине в пророческие тона. За "открытием” Японии командором последовал период, в рамках которого добрые отношения между обеими странами культивировались усилиями таких достойных людей, как первый генеральный консул Америки Таунсенд Харрис[90], который неустанно трудился на благо японо-американской дружбы, и его преемники. Однако, став открытой для общения с внешним миром, Япония была вынуждена пойти на договоры с мировыми державами, которые предоставляли их гражданам право экстерриториальности и так или иначе ограничивали японский суверенитет. Таким образом, первые годы периода Мэйдзи, примерно от "Реставрации” 1867 года до конца столетия, были посвящены обеспечению пересмотра "неравных договоров" и достижению национальной независимости и свободы. В итоге даже после японо-китайской войны 18941895 годов промышленная структура Японии еще не обрела капиталистических очертаний, а ее внешняя политика еще не олицетворяла собой реализацию империалистических целей.
В 1899 году государственный секретарь США Джон Хэй выступил со своей доктриной "открытых” дверей в Китае[91]>[92]. Эта акция была направлена не столько на сдерживание Японии, сколько на предотвращение любого политического и экономического раздела Китая, который замышлялся Англией, Францией, Россией и Германией в связи с "боксерским восстанием". В то время США в результате войны с Испанией уже получили во владение Филиппинские острова в Тихом океане и активизировали империалистическую экспансию на Дальнем Востоке. Поскольку европейские державы прежде других завладели доступными базами в Китае, политика "открытых дверей", которую отстаивали США в целях получения необходимых рынков в Китае, весьма сильно отличалась от их политики на Филиппинах. Поэтому тогда у США не было необходимости в непосредственном сдерживании Японии. И тем не менее, китайская проблема оказалась самой крупной проблемой японо-американских переговоров. Дело в том, что Россия в те годы продвинулась на юг Маньчжурии, и русско-японская война началась, когда Япония решила избавиться от давления, вызванного этим продвижением, а Англия стала помогать Японии, чтобы защитить собственные права и интересы в собственно Китае.
Обусловленный победой в русско-японской войне неожиданный подъем Японии как новой тихоокеанской державы представлял угрозу, скорее, для США, чем для царской России. В результате между внешней политикой США и России стало отмечаться все большее совпадение. Это — не выдуманная мной теория, а вывод, к которому пришли такие американские авторитеты, как Биэрд>1 и Даллес[93]>[94]. Во время русско-японской войны президент Рузвельт поначалу открыто радовался успехам Японии, но по мере того, как они без перерыва следовали один за другим, его начали обуревать сомнения: не повредит ли слишком уж полная победа Японии интересам США? Именно под воздействием этих сомнений он и маневрировал на Портсмутской мирной конференции с целью заключения такого мира, который должен был сбалансировать влияние России и Японии в Китае.
Таким образом, следует отметить, что русско-японская война ознаменовала собой поворотный пункт в японо-американских отношениях, начало эпохи, в которую политика США развивалась в направлении сдерживания японской экспансии на континенте. Новый твердый курс нашел отражение в “железнодорожной политике” США в Маньчжурии: сначала железнодорожный магнат Гарриман с молчаливого одобрения госдепартамента разработал план взятия под свой контроль Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД), которой Япония овладела в результате войны с Россией; затем американские и английские компании приобрели концессию на строительство железной дороги между Цзиньчжоу и Айгунем (план впоследствии был отменен ввиду протестов Японии по поводу того, что эта дорога должна была проходить параллельно ЮМЖД); и наконец, госсекретарь Нокс в 1909 году выдвинул предложение об интернационализации и нейтрализации всех железных дорог в Маньчжурии, включая ЮМЖД. Американская политика привела к установлению дружеских отношений между Россией и Японией, и когда они договорились о признании северной и южной Маньчжурии соответственно как российской и японской сфер влияния, конкуренция держав в этой части мира временно затихла. В 1913-1916 годах, работая на своем первом дипломатическом посту в консульстве в Мукдене, я с изумлением наблюдал за все более активным российско-японским сближением.
Во время первой мировой войны японо-американские отношения осложнялись двумя спорными вопросами. Первый был связан с так называемым "Двадцать одним требованием к Китаю", а второй — с действиями японских сил, направленных в Сибирь в составе "Союзного экспедиционного корпуса". Со временем эти инциденты были исчерпаны, но на послевоенной Вашингтонской конференции Соединенные Штаты, стремясь увековечить политику "открытых дверей" в Китае, сумели добиться отмены англо-японского союза, замены его Договором девяти держав и ограничения японской мощи на Тихом океане посредством Договора об ограничении военно-морских вооружений.
