Воспоминания японского дипломата - [59]

В соответствии с Антикоминтерновским. пактом в Германию были направлены представители нашего министерства внутренних дел. Пакт, однако, едва ли внес вклад в предотвращение на практике распространения коммунизма. Напротив, распространение это способствовало заключению Трехстороннего союза. Для Германии пакт оказался весьма полезным в ее стремлении сдержать активность Англии, Франции и СССР в Европе, но Япония от его подписания скорее проиграла. Так, например, с точки зрения Европейско-Азиатского бюро, реализация соглашения о рыболовстве стала весьма затруднительной. Деловые отношения крайне усложнились, ибо переговоры пришлось вести на ежегодно обновляемой основе и предоставлять Советскому Союзу крупные выгоды за возобновление прав на рыболовство. Рассказ о том, как пакт привел к созданию Трехстороннего союза и как дело дошло до Тихоокеанской войны, пойдет в следующих главах. А пока следует отметить, что при сравнении Антикоминтерновского пакта с НАТО, созданным под руководством США после второй мировой войны, современная критика первого выглядит бьющей мимо цели. Что и говорить, капризен этот мир!

Восстановив прежнюю систему, требовавшую назначать министров родов войск из числа генералов и адмиралов действительной службы, Кабинет Хирота стал весьма непопулярным. Политические партии, критикуя этот Кабинет, противопоставляли его Кабинету Ямамото, который в свое время смело расширил сферу отбора кандидатов, включив в нее отставных генералов и адмиралов. В конце концов, в феврале 1937 года военный министр Тэраути и политические партии вступили в прямое столкновение, и Кабинет подал в отставку еп bloc по причине внутренних разногласий.

Еще раньше, 11 августа 1936 года, премьер Хирота, военный министр Тэраути, министр военно-морского флота Нагано, министр иностранных дел Арита и министр финансов Баба приняли решение об Основах государственной политики, которым обвинители на МВТДВ придали столь огромное значение, что это решение, казалось, стало одним из главных пунктов обвинения против Хирота. Как говорил мне Хирота в тюрьме Сугамо, оно явилось результатом попытки ВМФ оправдать свою программу развертывания строительства судов после отмены Договора об ограничении военно-морских вооружений и стремления армии извлечь выгоду из этой попытки. Военные составили этот документ в целях получения бюджетных ассигнований, и никакого другого существенного значения Основы не имели. В то время мы даже и не знали о подготовке этого документа. А он являет собой пример злостной привычки, сложившейся после возникновения "Маньчжурского инцидента", составлять композиции, изобиловавшие высокопарными фразами.

После падения Кабинета Хирота император поручил формирование нового Кабинета генералу Угаки. Однако Угаки не справился с задачей, не сумев подыскать кандидатуру на пост военного министра, и на смену Хирота пришел генерал Хая-си. Посол Сато, который в то время находился на пути в Японию, по прибытии на родину занял в новом Кабинете пост министра иностранных дел. Кабинет Хаяси продержался всего четыре месяца, после чего в июне 1937 года был сформирован первый Кабинет Коноэ, и Хирота вновь получил портфель министра иностранных дел.

Вступив в должность, Хирота немедленно предложил мне пост посла. Предложение не явилось для меня неожиданностью, так как первый разговор на эту тему состоялся еще в начале 1936 года. Наверное, мне стоит рассказать, как это произошло, ибо ввиду моего назначения послом в Германии МВТДВ по окончании войны обвинил меня в прогерманских настроениях. Когда был сформирован Кабинет Хирота, он сам в течение примерно одного месяца одновременно занимал и пост министра иностранных дел. Именно тогда Хирота предложил мне поехать послом в Москву. Я с готовностью принял его предложение, поскольку к тому времени уже довольно долго проработал в Токио, и, кроме того, назначение на пост посла означало особое должностное повышение, так как производилось императором и считалось более важным, чем назначение на пост заместителя министра или директора Бюро. К тому же, конечно, меня особенно интересовали российские дела. Однако новый министр иностранных дел Арита сообщил мне о своем желании направить в Москву бывшего заместителя министра Сигэмицу, который в то время пребывал в отставке, а мне предложил поехать в одну из наших миссий в Европе.

Я сказал Арита, что его предложение меня не устраивает, поскольку оно противоречит планам премьера Хирота, высказанным мне в то время, когда он по совместительству^ занимал пост министра иностранных дел, и что, хотя я сам не собираюсь просить должности посла, принять пост министра-посланника не могу. Итак, я отклонил предложение Арита и остался директором Европейско-Азиатского бюро. Вновь став министром иностранных дел, Хирота, желая, очевидно. выполнить прошлогоднее обещание, опять предложил мне посольский пост, но на этот раз в Берлине, ибо, по его словам, столь скорая замена посла в СССР, только что прибывшего на свой пост, была бы нежелательной. При этом Хирота добавил, что больше всего ему бы хотелось, чтобы я остался в Токио в качестве его заместителя. Однако, поскольку ранее я уже отклонил назначение на этот пост и поскольку с Германией меня связывали многие соображения личного порядка,^ сказал Хирота, что предпочитаю отправиться в Берлин. На том и порешили.