Воспоминания минувших дней - [5]

— Я только что пришел, — ответил я, стоя в дверях. — А мать где?

— Врач дал ей лекарство и велел полежать в постели. У нее сегодня был тяжелый день. Мы зашли, — продолжал Ди-Джей, — чтобы кое-что уточнить до моего возвращения. В восемь я улетаю, а завтра утром будет заседание Национального комитета.

— Улаживаете дела? — Я шагнул в комнату.

— Что ты имеешь в виду?

— Делите наследство. — Я подошел к столу, на котором были разбросаны бумаги из ящиков. Револьвера не было. Интересно, нашли они его или нет?

— Мы не прекращаем работу потому, что… — начал объяснять Дэн.

Я прервал его:

— Король умер — да здравствует король!

Ди-Джей покраснел. Тогда заговорил Мозес.

— Джонатан, — мягко сказал он. — У нас действительно очень много работы.

В его глазах читалось странное напряжение, даже неуверенность, чего я раньше в нем никогда не замечал. Я перевел глаза на остальных и вдруг понял, почему они так нервничают. Фундамент дома развалился, они боялись, что здание может рухнуть в любой момент. Мне стало жалко их. Отец не мог больше ничего сделать, поэтому они должны были действовать на свой страх и риск.

— Не стану вам мешать. Все будет хорошо. Желаю удачи, — и я протянул брату руку.

Он посмотрел сначала на нее, потом на меня. Затем пожал мне руку, и на его глазах показались слезы. — Спасибо, Джонатан, — сказал он хрипло и, прищурившись, повторил — Спасибо.

— Ты справишься, — сказал я.

— Надеюсь, — ответил Ди-Джей. — Но это будет нелегко. Все уже не так, как прежде.

— Все меняется. — Я вышел, закрыл за собой дверь и на мгновение прильнул к ней ухом, пытаясь услышать голос отца. Напрасно.

Ди-Джей любил его. Я нет. Почему? Почему наше отношение к отцу было таким разным? Мы же оба его сыновья! Что разглядел в отце Ди-Джей, чего не сумел разглядеть я?

Я вышел в коридор и направился в кухню. Мэми уже возилась со своими кастрюлями и сковородками, тихо разговаривая сама с собой.

— Во сколько будем ужинать?

— Не знаю, — ответила она. — Я вообще не понимаю, что происходит в этом доме. Твой брат отказался от ужина, а твоя мать заперлась у себя в комнате и рыдает.

— Я думал, врач дал ей снотворное.

— Может, и так, но я точно знаю, что оно не подействовало. — Мэми достала из кастрюли дымящийся половник и поднесла мне ко рту. — На, попробуй, но сначала подуй.

Это была неплохо приготовленная тушеная говядина.

— Добавь соли, — сказал я.

— Этого следовало ожидать, — засмеялась она. — Ты прямо как твой отец. Он тоже всегда так говорил.

— Он тебе нравится?

Мэми положила половник в мойку и повернулась ко мне.

— Самый глупый вопрос, который мне когда-либо задавали, Джонатан. — Я восхищалась твоим отцом. Он был самым великим человеком всех времен и народов.

— Почему ты так говоришь?

— Потому, что это правда, вот почему. Спроси кого хочешь из прислуги, и все тебе скажут то же самое. Он начал видеть в черномазых людей задолго до того, как их стали называть черными. — Она повернулась к плите и, сняв с одной из кастрюль крышку, заглянула внутрь. — Значит, добавить соли?

— Да, — я вышел из кухни и, поднявшись наверх, остановился перед дверь, спальни матери.

Мэми ошибалась.

В комнате было тихо.

Я ужинал в одиночестве, когда на пороге кухни появился Джек Хейни.

— Выпью с тобой чашечку кофе, — сказал он, придвигая стул.

— Хочешь тушеного мяса? Здесь его на целую армию хватит.

— Нет, спасибо, — ответил он, наблюдая, как Мэми ставит перед ним чашку кофе. — Мы спешим на самолет.

— Вы летите в Вашингтон?

Джек кивнул.

— Дэн хочет, чтобы я вместе с ним присутствовал на заседании Исполнительного комитета. Могут возникнуть некоторые юридические вопросы.

Не Ди-Джей и даже не Дэниэл Младший, а именно Дэн. С каких это пор?

— Какие-то трудности? — спросил я.

— Вряд ли. Твой отец очень хорошо все устроил.

— Почему же Ди-Джей так нервничает?

— Очень много стариков, они могут не захотеть, чтобы ими командовал молодой человек.

— Почему не захотят? Им же это заранее было известно.

— Да. Но пока твой отец был жив, они боялись открыто выступить против него. Сейчас все изменилось. Они не понимают, что впервые приходит человек, полностью готовый к работе, которого не надо учить, и что не имеет значения, работал ли он когда-нибудь в профсоюзах, организовывал ли выступления, стоял ли в пикетах. Руководство профсоюзом больше напоминает руководство крупной фирмой. Нужны подготовленные люди. Вот почему компании так расхватывают лучших выпускников колледжей и университетов. Твой отец всегда считал, что и мы должны делать то же самое. Поэтому-то он и заставил Дэна пройти через все возможные школы.

Я понимал, что имел в виду Джек. Таким же отец хотел сделать и меня. Курс права в Гарварде, затем школа бизнеса. Только одно ему не удалось предусмотреть: я не хотел, чтобы кто-то заставлял меня через что-то проходить. Куском хлеба я вытер с тарелки подливу.

Мэми подошла ко мне.

— Еще?

Я отрицательно покачал головой.

— Соли достаточно?

— Вполне.

Она засмеялась и поставила передо мной чашку кофе.

— Точь в точь, как отец. — Сначала говорит, что недостаточно соли, а потом хвалит, хотя я ничего не добавляла.

Я посмотрел на Джека.

— Так что все-таки должно произойти завтра?