Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг. - [14]

. Лишь в июне 1937 г. он переселился на дачу близ столицы, чтобы облегчить свои передвижения вплоть до окончания работы над новой конституцией. Она была принята Национальным собранием 28 июля 1937 г. и 17 августа подписана главой государства.

Пожалуй, это было последнее яркое событие в общественной жизни профессора Д.Д. Гримма. Преклонный возраст давал о себе знать. К тому же из Тарту вынужден был уехать его сын Иван, переживший разрыв с женой. И. Д. Гримм, как и отец, избрал карьеру правоведа. Однако в Тарту он постоянную работу найти не смог и потому перебрался в Ригу. Д.Д. Гримм оставался в Эстонии, вероятно, до конца 1938 г. — начала 1939 г., а затем уехал к сыну в Латвию. В январе 1939 г. уже оттуда он благодарил декана юридического факультета Тартуского университета за поздравление с юбилеем, которое его «глубоко тронуло как свидетельство о внутренней связи и добрых товарищеских отношениях, сохранившихся между нами и после выбытия моего из состава штатной профессуры Тартуского университета»[163].

К сожалению, о последних годах жизни ученого известно крайне мало. Имеющиеся источники не позволяют пока сказать, как пережил он роковые 1939–1941 гг.: начало Второй мировой войны, советизацию Прибалтики вкупе с развернувшимися там репрессиями[164], начало Великий Отечественной войны и захват Риги немцами. Доподлинно известно лишь, что скончался профессор Д.Д. Гримм 29 июля 1941 г. в Риге, вскоре после ее захвата немецкими войсками, и был похоронен на Покровском кладбище, где нашли свой последний приют многие эмигранты из России[165].

На протяжении всей своей жизни Давид Давидович Гримм был неутомимым борцом за интеллектуальную и творческую свободу. Он полагал, что успешное и динамичное развитие России возможно лишь при условии соблюдения законности и главенстве правовых начал. Он выступал противником любого радикализма, как правого, так и левого. Университетам он отводил особую роль в процессе модернизации, и поэтому выступал последовательным сторонником академических свобод. Вся его деятельность была отмечена преобразовательным пафосом, столь свойственным интеллигенции его времени, порой далеким от исторической реальности. В этом была и сила профессора Гримма, и его драма.

Воспоминания профессора Давида Давидовича Гримма как исторический источник Т.К.Шор

Вначале 1990-х гг., при разборе так называемых «хвостов» (на архивном жаргоне — отдельные дела, отложенные при описании какого-либо фонда как непрофильные либо случайно завалявшиеся незаинвентированные единицы хранения), в Историческом архиве Эстонии в Тарту[166] была обнаружена рукопись из несшитых двойных листов in quarto, без титульного листа. Анализ текста и сличение почерка позволили установить, что это воспоминания профессора Тартуского университета Давида Давидовича Гримма, написанные им в Эстонии на рубеже 1920-1930-х гг. К сожалению, из 300 страниц рукописи утеряны около 90 листов (IV–X главы первой части, страницы 15-102). В тексте фигурируют два похожих авторских названия — «Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.» и «Из жизни преобразованного Государственного совета 1907–1917 гг.».

Рукопись Гримма интересна в нескольких отношениях. Во-первых, это любопытный и совершенно неиспользованный источник по истории России первой четверти XX в., с особым вниманием освещающий деятельность Государственного совета, университетский вопрос и т. д. Он был совершенно неизвестен исследователям и лишь недавно стал объектом специального изучения[167]. Во-вторых, мемуары Д.Д. Гримма органически дополняют воспоминания целого ряда русских общественных и государственных деятелей предреволюционного периода, опубликованные в тот период и позже. Так, например, воспоминания С.Ю. Витте (1849–1915), до 1906 г. председателя Совета министров, а затем постоянного члена Государственного совета и Комитета финансов, простираются лишь до марта 1912 г. Заметим, что в последние годы были опубликованы важные источники, отражающие работу высших органов государственной власти Российской империи, в том числе Государственного совета. Среди них — извлеченные из архивов мемуары А. Н. Куломзина, Н. Н. Покровского, М. В. Шахматова[168]. В 2007 г. в Минске появился сокращенный русский перевод мемуаров Э. Войниловича[169], польского депутата Государственного совета, впервые увидевших свет в Вильно в 1931 г.[170]В 2009 г. были переизданы воспоминания государственного секретаря С.Е. Крыжановского[171]. Мемуары Д.Д. Гримма встают в один ряд с этими важными источниками и существенно дополняют их. И наконец, в-третьих, они примечательны как литературный памятник русской эмиграции в Прибалтике в 1920-1930-х гг. В Таллинне в 1929 г. вышла книга Э. А. Верцинского «Год революции. Воспоминания офицера генерального штаба за 1917–1919»[172]. Годом позже в Риге были изданы мемуары генерала П.П. Петрова «От Волги до Тихого океана. В рядах белых»[173]. Печатались воспоминания камер-пажа Б. А. Энгельгардта[174]. Напомним, что в Эстонии времен первой Республики были опубликованы на эстонском языке мемуары бывшего эстляндского губернатора А. В. Бельгарда, напечатанные в полном объеме на языке оригинала в 2009 г. и почти сразу же переизданные на эстонском языке