Воспоминания гетмана - [88]

Шрифт
Интервал

Затем Алексеев умер. Узнавши это, я отслужил торжественную панахиду в своей домовой церкви, о чем приказал объявить в прессе. Его заменил Деникин. Отношения сразу изменились, началась сильнейшая агитация среди офицеров против меня и против формируемых мной частей, чтобы офицеры не поступали в эти части. Появились газетные статьи самого возмутительного содержания, особенно последними занимался Шульгин. Лично меня это не трогало, наоборот, это послужило поводом к тому, что я от многих очень почтенных людей получил их устное и письменное выражение своего негодования по поводу этих статей; но делу это сильно вредило, так как в слабую, несплоченную, распустившуюся офицерскую массу это внесло еще большее разложение. Тогда, видя, какой оборот принимает это дело, я назначил служившего у нас в Генеральном штабе полковника Кислова и послал его своим представителем к Деникину. Кислова я лично принял, подробно ему объяснил положение дела. На меня он произвел очень хорошее впечатление, тем более я считал его подходящим, что он был бывший начальник штаба Корнилова. Я ждал присылки ко мне такого представителя, но он ко мне не явился. Хотя я знал, что был неофициальный представитель Деникина в Киеве, но он работал как бы в подполье. Изменение к лучшему в этом деле не последовало до конца гетманства. Наоборот, как выяснится при дальнейшем изложении, дело приняло совершенно невозможный оборот, насколько все это было полезно России, предоставляю каждому самому решить.

С австрийцами, с легкой руки майора Флейшмана, с первого же дня начавшего какую-то сложнейшую интригу, у меня установились чрезвычайно вежливые отношения, при полном, сознаюсь, моем недоверии к ним, что вскоре и оправдалось.

Ко мне начали поступать донесения наших агентов, что в Александровске австрийским полком, состоящим из украинцев, командует эрцгерцог Вильгельм, который при помощи окружающих лиц, особенно какого-то полковника, ведет усиленную агитацию в свою пользу с целью быть гетманом. Из истории Украины мы знаем, что такой фарс – вещь обыкновенная, но время для этого я считал неподходящим и потому этому сообщению не поверил.

Но, однако, через несколько времени подобные сообщения участились. Это возбудило во мне уже интерес. Я послал проверить, и оказалось, что все это действительно было верно, причем туда стекались все недовольные новым режимом элементы.

Австрийский эрцгерцог Вильгельм выдавал себя за преданнейшего украинца, называл себя Васылько, говорил только по-украински, носил украинскую рубашку. Его эмиссары разъезжали по Украине, уже были некоторые части, с которыми они завели сношения, в дивизии Нагиева без ведома последнего составилось совершенно определенное ядро приверженцев эрцгерцога, были разветвления этой конспирации и в больших городах. Я очень недоверчиво отношусь к сведениям, получаемым агентурным путем, по тут из целого ряда сопоставлений и мелких фактов оказывается, [что] все было согласно с сообщениями. Из всех полученных данных оказалось, что немцы не были в курсе, австрийское же официальное командование и граф Форгач говорили, что они ничего не знают и не сочувствуют этому. В дальнейшем же выяснилось, что все это дело поддерживалось и субсидировалось австрийским двором и другими кругами. Я решительно попросил Греннера и Мумма прийти мне на помощь. Через некоторое время эрцгерцога убрали. Он потом передал через Липинского, нашего представителя в Вене, о своем желании приехать ко мне объясниться. С австрийцами главная беда состояла в том, что на словах мы с ними определенно договаривались об одном, а на деле выходило совсем другое, здесь, нужно сказать, в большой степени виновато было состояние их армии, которая отличалась самыми грабительскими наклонностями. У немцев этого не было. В июне в Киев приехал главнокомандующий австрийской армией. Он был у меня, я ему немедленно отдал официальный визит и больше его не видел. Несколько времени спустя приехал генерал, в ведении которого был район Одессы. Там отношения с нашими властями никак не налаживались. Насколько немцы хотели действительно порядка, настолько там производило впечатление, что этот порядок совсем уже не так желателен австрийцам. Назначенный еще при Центральной Раде генерал-губернатором юга Украины некий бывший деятель Центральной Рады был отстранен от должности; причины его ухода я не помню в точности. Совет министров решил, и я подтвердил, что место генерал-губернатора не будет замещено, но что при австрийском командовании будет назначен представитель совета министров. После долгих поисков остановились на Гербеле. Он согласился, но через некоторое время попросил, чтобы ему были увеличены его полномочия. Совет министров почти что согласился с этим, но прежде нежели вопрос этот был решен в положительном смысле, генерал Греннер в разговоре с одним из министров узнал об этом и решительно стал против подобного разрешения вопроса, считая, что придание таких прав Гербелю, при его нахождении в австрийском «Оберкомандо», является чрезвычайно опасным. Это довольно интересно в смысле того доверия, которое существовало у немцев по отношению к австрийцам. Гербелю не дали просимых им прав, и он через некоторое время ушел, На место его был приглашен генерал Раух, незадолго перед этим приехавший из Совдепии, где ему пришлось долго сидеть в тюрьме у большевиков. Моим представителем при главнокомандующем австрийскими силами на Украине был генерал Семенов, мой товарищ еще по Пажескому корпусу. Он давал нам совершенно определенные сведения о состоянии армии и о том нарастающем неудовольствии и постепенном развале, которые чувствовались чуть ли не с первых дней прихода на Украину австрийцев. Лучше других частей были венгерцы, но и они были невыносимы по отношению к местным жителям, так что их польза парализовалась тем громадным вредом, который они наносили умиротворению занятой ими страны. Строгости в австрийской армии значительно превышали то, что в этом отношении было в немецкой, но порядка не было, да, очевидно, и начальство было не на высоте из-за спекулятивных тенденций. Они разрешали себе совершенно недопустимые действия, например, я помню, что возник опрос, на каком основании австрийский генерал сдал в Одессе какой-то компании, наполовину армянской, наполовину еврейской, право рыбной ловли, да еще при помощи траления, что запрещено законом.


Еще от автора Павел Петрович Скоропадский
Воспоминания. Конец 1917 г. – декабрь 1918 г.

Последний гетман Украины Павел Скоропадский (1873–1945) пробыл у власти совсем недолго – с 29 апреля по 14 декабря 1918 года. Он правил под протекторатом Германии, но успел внести заметный вклад в украинизацию подвластных ему территорий, несмотря на то что опирался на поддержку германских оккупационных войск. И решения, принятые гетманом, касались не только военных. Так, например, в августе 1918 года Скоропадский выпускает закон «Об обязательном изучении украинского языка и литературы, а также истории и географии Украины во всех средних школах».


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


На переломе

Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.


Страницы жизни

Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.


Завидная наша судьба

 От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.


Огонь ради победы

На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.