Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп) - [78]

* * *

На обед сегодня мясной суп из кукурузной крупы и каша из нее же. Армии полагается питаться продуктами территории, на которой она находятся. Поскольку мы в Румынии, то должны питаться традиционными румынскими продуктами, а это кукуруза и чечевица.

Сложность в том, что наши желудки привыкли совсем к другому. У нас традиционны капуста, картошка, гречка и т.п.

Мы стали похожи на молодого обжору Гаргантюа из романа Альфонса Доде «Гаргантюа и Пантагрюэль», который, просыпаясь утром, пускал обильные «ветры». Мы тоже пускали «ветры», подчас «с шумом», и не только утром. Вот только причина у нас была другая, не обжорство, а несогласие с румынской кухней.

Разгорелся горячий спор — «ветер» газ горючий или нет. Большинство сошлось на том, что раз есть запах сероводорода — газ горючий.

Разрешить спор решили экспериментально. Нашелся доброволец. Он оголил ягодицы, кто-то поднес зажженную лучинку. Пыхнул голубой факел. Смельчак отделался легким ожогом.

* * *

Наш полковник никогда не напивался и обходился без крепких выражений. Если кто из подчиненных напьется или не сможет удержаться от многоэтажного выражения, следует суровое наказание.

Однажды стоим кучкой возле землянки, разговариваем о том, о сем. Среди нас полковой писарь Николай. Это такой типичный канцелярский жук. Даже форма сидит на нем как-то не по-военному, да еще очки на носу и лексика не солдатская.

Тут на него словно что-то нашло. Вдруг подкрепил свою речь забористым выражением. На свою беду не заметил он полковника, проходящего сзади.

Полковник все слышал. Нашего писаря послал для исправления на передовую в батальон. Полковник решил, что неделю подержит его на передовой, а затем привлечет для наведения порядка в батальонной документации. Прибыв в батальон, по специальности он был пулеметчик, с вполне понятным трепетом принял «максима», в указанном на передовой месте по всем правилам оборудовал огневую точку, даже схему с указанием ориентиров нарисовал.

В обороне мы больше месяца. Самое подходящее время для комиссионных проверок состояния передовой. Вот и сегодня прибыл очередной генерал со свитой. Проходя по траншее, заметил он нашего не совсем обычного пулеметчика, подошел, заговорил.

Комбат переживает: все было хорошо, обошлось без серьезных замечаний, а тут этот необстрелянный пулеметчик. Он такое может ляпнуть, что весь успех насмарку. Опасения комбата оправдались.

Николай вполне связно доложил генералу, что может подавить обнаруженную им у противника огневую точку.

Генералу доклад понравился и он приказал эту точку подавить, что Николай и выполнил. За успешное выполнение приказа генерал наградил Николая медалью, а комбату объявил благодарность.

Полковник в шутку сказал вернувшемуся из батальона Николаю, что если бы он его не наказал, не было бы у него медали.

* * *

Рассказали мне такую быль.

Немцы при поддержке танков атаковали нашу пехотную часть.

Пехотинцы получили приказ отойти на занимаемый ранее рубеж.

Большинство воинов — молодые ребята. Они быстренько поднялись и двинулись по траншее в тыл. По дороге растолкали задремавшего, разомлевшего на солнышке, «старичка». «Старичками» назывались солдаты, которым более 40 лет.

«Старичок» спросонку немного покопался, все уже пробежали, он остался один.

Выглянул он из окопа, а на него немецкий танк чуть не наехал.

В окопе были приготовлены противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Он бросил под гусеницу гранату, а затем бутылку с зажигательной смесью. Танк загорелся, а он побежал. Оглянулся, а на него снова танк наезжает.

Так было несколько раз.

Выбился он из сил, сел на дно траншеи. Ну, делал все как учили, а танк все едет и едет, пусть будет что будет.

Солдаты по траншее идут обратно, говорят: «Тебя командующий вызывает». Он думал, что в трусости обвинять будут.

Пришел он к командующему и говорит: «Не трус я, все делал как нужно, четыре раза бросил гранаты и бутылки, а он все идет и идет».

Командир ему говорит: «Не трус ты. Ты поджег четыре немецких танка, ты помог отбить танковую атаку».

За этот подвиг ему присвоили звание «Героя Советского Союза».

* * *

Однажды утром просыпаюсь в своей землянке. Чувствую невероятную усталость, задыхаюсь, вот-вот потеряю сознание. Мной овладевает апатия, не хочется двигаться, даже думать не хочется. Мелькнула мысль: похоже на применение противником ОВ [отравляющих веществ].

Понимаю, что нужно перебороть себя, немедленно что-то делать, найти противогаз, выбраться наружу.

Инстинктивно ищу противогаз, шарю кругом рукой. В землянке кромешная тьма, ничего не видно.

С ужасом вспоминаю: нет у меня противогаза. Никто, в том числе и я, не верил в вероятность применения ОВ, к хранению противогазов относились халатно. Я его то ли выбросил, то ли потерял, осталась только сумка.

Мобилизую все оставшиеся силы на спасительный рывок, которого хватило лишь на то, чтоб свалиться с топчана, толкнуть дверь и чуть-чуть высунуться наружу.

Непроизвольно сделал глубокий вдох. Перед глазами пошли разноцветные круги, закружилась голова. Дышать стало легко, постепенно возвращаются силы и сознание. В землянке остался товарищ, радист, нужно его спасать.