Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп) - [28]

Нейтральная полоса и прилегающая к ней местность была освещена, пожалуй, ярче, чем днем. Зрелище было яркое, впечатляющее, в нем было что-то магическое.

Ситуация была очень похожа на ту, в которой поется в песне «На безымянной высоте».

Дымилась роща под горою,

И вместе с ней пылал закат…

Нас оставалось только трое

Из восемнадцати ребят.

Как много их, друзей хороших,

Лежать осталось в темноте —

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Светилась, падая, ракета,

Как догоревшая звезда…

Кто хоть однажды видел это,

Тот не забудет никогда.

Он не забудет, не забудет

Атаки яростные те —

У незнакомого поселка

На безымянной высоте.

Над нами «мессеры» кружили,

И было видно, словно днем.

Но только крепче мы дружили

Под перекрестным артогнем,

И как бы трудно не бывало,

Ты верен был своей мечте —

У незнакомого поселка

На безымянной высоте.

Мне часто снятся все ребята —

Друзья моих военных дней,

Землянка наша в три наката,

Сосна сгоревшая над ней.

Как будто вновь я вместе с ними

Стою на огненной черте —

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Сегодня меня назначили исполняющим обязанности командира взвода десантников-автоматчиков вместо раненого вчера командира. Во взводе двадцать человек, большинство узбеки.

В армии солдаты были разных национальностей. Казахи в отваге не уступали русским, а об узбеках этого не скажешь.

Сидим в неглубокой, вырытой наспех вчера траншее, ждем команду «вперед».

Томительно тянутся минуты ожидания, кажущиеся часами. Каждый нерв напряжен до предела.

Чтобы вылезти по команде из укрытия, нужно подавить в себе страх перед смертельной опасностью. Думаешь, что вся мощь огня противника обрушится на тебя. Как-то забываешь, что ты не один, нас много. Но вот, поборов страх, выскочил наверх, на бруствер, прошел несколько шагов. Теперь все изменилось. Теперь думаешь не об опасности, а о том, как действовать в реальных условиях.

Это только в кинофильмах в атаку бегают. В атаку в основном идут, а пробегают, когда необходимо, десятки метров с вырабатывающимся уже автоматизмом, подглядываешь под ноги, нет ли мин, краем глаза следишь за воздухом, замечаешь огневые точки противника. Справа строчит пулемет, впереди автоматчики. Если с нами взаимодействуют танки, то нужно поглядывать, чтоб свои не раздавили.

До рубежа противника обычно от начала атаки сотни метров. Их преодолеть нужно как можно быстрее, но сохранить силы для решающей схватки у чужих окопов. Здесь можно и пробежать немного.

Кроме всего, мне еще необходимо командовать своими бойцами. Вижу, что из траншеи выскочили не все. Прошли метров тридцать.

Пулеметчик противника дал очередь в нашу сторону. Бойцы мгновенно попадали в высокую траву, она их хорошо замаскировала.

Падаю и громко кричу команду: «Вперед», поднимаюсь и иду. Поднялись почти все. Несколько человек отстало. Что с ними — ранены или «замешкались»?

Прохожу весь взвод, это метров 150. Снова подаю команду — «вперед». Поднялось два-три человека, те что были возле меня. Остальные делают вид, что не поняли командира. Снова прошел весь взвод, поднял кого окриком, кого пинком.

Думаю, если снова не выполнят приказ, кого-то может и расстрелять придется.

Закричал раненый узбек. К нему бросилось несколько товарищей. Это нарушение. Во время наступления останавливаться для оказания помощи раненым запрещается. Помощь окажут санитары.

Подхожу к раненому. Удивляюсь, подошедшие узбеки помощи раненому не оказывают, они усаживаются вокруг и что-то бормочут.

Приказываю разойтись. Не успеваю что-либо сделать, как впереди разрывается снаряд. Значит немцы эту «группу» заметили.

Падаю в какую-то борозду. Второй снаряд разрывается сзади нас. Понял, что артиллерия берет нас в «вилку».

Третий снаряд будет «наш». Понимаю, что нужно сделать рывок вперед, скорее уйти с этого места.

Вскакиваю, подаю команду — «бегом вперед». Узбеки ее не выполнили.

Успел пробежать несколько метров, слышу у немцев артиллерийский залп. Упал в какую-то колдобину.

Снаряды рвутся на том месте, где только что был взвод.

Бегу назад, разобраться, что произошло. Все узбеки, что были возле раненого, погибли или ранены. Других потерь во взводе нет. Хоть пострадали нарушители, а ребят все ж жаль. Смерть — это все-таки смерть, тем более такая бессмысленная.

К концу дня взвод задачу выполнил.

Как сам уцелел, не пойму. Весь день мотался под обстрелом, как челнок.

* * *

Наш взвод на правом фланге наступающих частей.

Правее впереди метрах в двухстах пятидесяти-трехстах, в полосе действий взвода, виднеется что-то похожее на ДОТ. Оттуда во фланг наступающим постреливает пулемет, не дает продвигаться вперед.

Моему взводу приказано ликвидировать эту огневую точку противника. Расположился в тени огромного дерева на краю заброшенного сада. Маскировка хорошая, со стороны противника меня не видно. Осматриваю местность в бинокль. Там действительно ДОТ или броневой колпак.

Пулеметчик разместился не в нем. Он устроился с нашей стороны ДОТа, хорошо замаскировался. Обнаружил его только тогда, когда стрелял пулемет.

Решил расправиться с ним сам. У меня новая, хорошо пристрелянная винтовка. Погода благоприятная, солнечная. Дует легкий ветерок. Место для стрельбы удобное.