Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп) - [118]
В центре города костел, построенный, очевидно, очень давно, в настоящем готическом стиле. Через открытую дверь слышатся звуки органа.
Удивительно, всего несколько часов, как в городе установилась тишина, а здесь музыка.
Зашли внутрь. Здесь все необычно, не так, как в православных церквях. В зале ряды кресел, сидят несколько посетителей, не видно обычных для храма икон, стоит несколько статуй Христа и других святых. По узенькой крутой лесенке поднялись к органисту.
Наш приход его удивил и испугал. На довольно чистом русском языке спрашивает о цели нашего визита. Володя говорит, что органов в нашей стране мало, его звучание услышишь редко, а религиозные произведения вообще не исполняются. Я что-то вякнул о Мариинском театре. Органист отозвался о нем с уважением. О нем он узнал до нашей революции.
Временем мы особенно не располагали, собрались уходить. На прощанье органист предложил нам послушать в его исполнении одну из месс Баха. Это предложение мы с восторгом приняли. При этом нам пришлось нажимать какие-то педали.
Южнее недалеко от нас остался город Брук. Мы все дальше и дальше забираемся вглубь этой гористой страны. Уж и Италия близко. Неужели наш путь туда?
Видимость в Альпах поражает. Воздух по-особенному прозрачен. В румынских Карпатах и на нашем Северном Кавказе даль всегда затянута дымкой, мешающей рассмотреть что-либо на большом расстоянии невооруженным глазом.
Впереди на склоне горы примостился городок. Хотя до него более десяти километров, хорошо различаются отдельные домики с красными черепичными крышами разнообразной окраски, с поблескивающими стеклами окон. Все это выглядит как набор пестрых елочных украшений.
Слева с гор выбегает веселый шумный ручей. Нам опять предстоит лезть в горы, теперь вдоль этого ручья. По левому берегу ручья все выше и выше вьется дорога. С обеих сторон поднимаются довольно крутые склоны. Местами поросшие лесом, там и тут громоздятся огромные скалы, между которыми кое-где зеленеют небольшие площадки.
На берегах ручья примостилось несколько хуторов, расположившихся один выше другого. У каждого хутора ручей перегораживает плотина, возле которой сооружение, напоминающее водяную мельницу с огромным водяным колесом.
Чем занимаются хуторяне — для нас большой вопрос. Если у всех мельницы, то их многовато для данной местности. Пахотных земель в долине мало, больших полей в округе что-то не видно. У второго или третьего хутора останавливаемся на ночлег.
Перед нами большой двухэтажный дом. Первый этаж сложен из крупных, слегка оттесанных камней, второй кирпичный. Перед домом столб, окутанный проводами с электролампой на кронштейне.
В доме на первом этаже большая комната с могучими резными потолочными балками и каменными неотштукатуренными закопченными стенами. Из мебели у одной из стен не то буфет, не то бар. В помещении мощные дубовые столы и лавки, за занавеской очаг.
На втором этаже живут хозяева и несколько комнат гостиничного типа. В одной из них — гордость хозяина, есть ванна. В доме имеется водопровод и электричество.
Если не обращать внимания на электрическую проводку и водопровод, впечатление, что попал в романтичное средневековье. Вот-вот из-за угла появится, позвякивая доспехами, знаменитый рыцарь Дон Кихот на своем Росинанте, или мушкетеры короля сразятся на шпагах с гвардейцами кардинала.
На грешную землю вернул голос хозяина, пожаловавшегося на свою электростанцию. Что-то неисправно, лампочки не горят, а он не специалист, разобраться, в чем дело, не может.
Пошел посмотреть, может как-то смогу помочь. Зашли в здание у плотины. Там целый комбинат.
Огромное водяное колесо, расположенное за стеной, соединено с редуктором впечатляющих размеров. Зубчатые чугунные колеса с прямыми зубьями, насаженные на солидные оси, выглядят внушительно. В движение могут приводиться мельничные жернова, своеобразная пилорама, механический рубанок, веялка и еще кое-что. Один привод выведен наружу. Все это завершает ременная передача с толстым кожаным ремнем шириной сантиметров 30, соединяющая редуктор с динамо-машиной.
Наш фермер подсоединил ременную передачу к редуктору, привел в движение водяное колесо, открыв задвижку на водоводе. Зашумели, загрохотали шестерни редуктора, заработал генератор. Его мощность 2–3 кВ. Включил на щитке рубильник. Контрольная лампа загорелась, а на стоящем снаружи рядом столбе не горит.
Пришлось влезть на столб. Все сразу стало понятно. Проводкой занимался явно не специалист. Провода накручены на изолятор и связаны между собой, как бельевые веревки. Места их соединения чуть окислились и электрический контакт нарушился.
С Володей все это быстро исправили и свет везде загорелся.
Привод, выведенный от редуктора наружу здания, подходит к помещению для скота и приводит в движение канатную дорогу для доставки навоза к трем отвоеванным у горы площадкам, площадью каждая соток 3–6.
Хозяин очень гордится своими полями, говорит, что склон горы был голый. Он своими руками разобрал камни, натаскал из долины земли. Канатной дороги тогда не было. Соседи говорили, что зря он это все затеял, не верили в успех. Нелегко все далось, но получилось. Урожаи на полях хорошие. Своих кормов хватает, чтобы содержать немного скота.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.