Воспоминания - [51]

— Итоко-доно [22], — его двоюродная сестра, которая была моложе его на десять лет, следующей пожелала сказать своё слово, — у меня тоже есть дочь; поэтому я тоже не думаю об этом как о деле кого-то постороннего. Моя дочь ещё даже не достаточно взрослая, чтобы ходить в школу, но когда я думаю о её будущем, я не могу игнорировать эту бессмысленную трагедию.

— Мы оружие и убийцы.

Раздался голос ближайшего из низших чинов.

— Если мы обратимся к человечности, это, вероятно, будет бесплодной затеей. Независимо от того, как это эгоистично, но в этом нет сомнений; те, кто осмелились напасть на нас, могут насмехаться над нами с глубин ада. Но, вы ведь знаете это, так ведь!

Взгляды остальных содержали понимание и одобрение.

— Ведите нас, наш Мастер! Даруй мне участие в отмщении вашей почётной дочери!

— Умерьте себя, Гэнзо-доно.

Голос взорвался рядом с Гэнзо.

— Такой новичок закончит лишь смертью собаки. Анюэ[23], прежде всего дайте мне, вашему младшему брату, свои приказания. Я покажу ад этим головорезам Азии.

— Гэнзо-доно, наши чувства такие же, как и ваши.

— Все, кто имели какое-либо отношение к похищению Майи, должны умереть.

— Волшебники Азии, которые выступали в качестве пешек для насильника, будут уничтожены.

— Пожалуйста, оставьте на меня наше правительство. Я заставлю замолчать тех, которые говорят о дипломатии и военном сотрудничестве.

Гэнзо глубоко поклонился всем собравшимся в этом месте.

Затем он поднял голову, чтобы провозгласить:

— Враг — Институт Куньлуньфанг и правительство Дахана. Мы сотрем наших врагов всей мощью Йоцубы.

◊ ◊ ◊

— ...Мая... Мая.

Голос зовет меня. Такое чувство, будто я не слышала этот голос действительно долго, но почему-то я не чувствую, что очень долго ждала его услышать.

Я открыла глаза. Больничная палата выглядит знакомой, и если мне не изменяет память, это лицо принадлежит моей старшей сестре-близнецу.

— Нээ-сан... это место — комната лечения Четвертого Института?

На первое слово из уст Майи, Мия расслабилась и, в то же время, её лицо наполнилось слезами.

— Верно, Мая. Как ты себя чувствуешь? Не болит голова или что-то подобное?

После того, как ей задала вопрос старшая сестра, выражение Майи стало подозрительным.

— У меня... нет головной боли. И мой ум и моя память ясны.

Когда Мая сказала слова «моя память», лицо Мии стало беспокойным.

Она посмотрела на Маю испуганными глазами, на что Мая посмотрела на неё с изумленным лицом.

— Нээ-сан, я... была изнасилована.

Мая связала это вежливо, Мия отвела взгляд.

— И всё моё тело было испорчено. Даже внутри моё тело было повреждено. Во всём моём теле не осталось места, которое не было испачкано.

Мия обеими руками ударила себя по коленям со звуком хлопка. Будто она боялась, что тело поднимется со стула и убежит, и удерживала его от этого.

— Я помню всё это. Но, несмотря на это, почему, интересно? Такое чувство, что всё это нереально. Будто я просто смотрю фильм, думаю об ужасных и жалких вещах, хотя всё это случилось со мной.

Мия не могла поднять глаза.

— Нээ-сан.

Мая не могла оторвать глаз от своей старшей сестры.

— Что было со мной сделано? Нээ-сан.

— ...Твоя память была преобразована, — наверное, она, наконец, смирилась с вопросом, поэтому Мия начала говорить, глядя вниз, — в сознании находятся различные процессы для хранения памяти. Память индивидуального человека не единое целое. Учитывая это, процесс для хранения собственного опыта и полученные от текстов и изображений знания накапливаются в различных по форме хранилищах памяти.

— Для меня это не более чем гипотеза, но... если Нээ-сан так говорит.

В клане Йоцуба, эта магия была уникальным даром Мии, манипулирование структурой личности. Мия, которая могла изменить структуру личности, могла чувствовать, как личность структурирована. Кроме неё этого никто не мог понять, но с уверенностью можно сказать, что она это понимала.

— Я не могу заглянуть внутрь содержимого. Мне неизвестно, какая именно хранится память. Мне известно лишь то, является ли хранимая память «опытом» или «знанием».

— ...И?

На этом этапе Мая уже имела смутное представление о том, что хотела сказать её старшая сестра. Тем не менее, она хотела, чтобы Мия это сказала.

— Мая, я не знаю, что ты испытала. Но я знала, что твой дух сломался бы, если бы я не использовала магию. Поэтому я...

— Поэтому Нээ-сан?

Мия не решалась говорить. Так как выражать это словами было невыносимо. Тем не менее, Мая потребовала, чтобы сестра сказала ей, что сделала, своими собственными словами.

— ...Твой «опыт» был изменен в «знание». Хранилище памяти опыта было преобразовано в хранилище памяти знания... форма твоей памяти была перенастроена.

— Понятно... — Мая прошептала лишь это слово.

Не было слов осуждения Мии.

Мия неуверенно подняла голову, Мая смотрела на противоположную стену.

— Всё, чем я была до этого, стало простыми данными.

Слова младшей сестры пронзили Мию до глубины души.

— Моя радость, страсть, моменты удовольствия, моменты скорби; всё это стало данными...

Несмотря на услышанное, Мия не могла решиться сбежать с этого места.

— Верно, память о том, что было со мной сделано, для меня было слишком, чтобы вынести. В таком состоянии, мой дух был мертв.