Воспоминания Андрея Михайловича Фадеева - [150]

Третьего ноября последовал приезд кн. Барятинского и торжественная встреча его. Все были им обласканы, и почти все были довольны его назначением. Пред отбытием его, Государь предоставил ему право, какого еще ни один из начальников края до него не имел: право делать по главному управлению краем и подведомственным ему учреждениям все преобразования и изменения, какие он найдет нужными, собственною своею властью, без Высочайшего утверждения, — с тем только, чтобы, по указанию опыта, он представлял их для рассмотрения и обращения в постоянный закон, сначала сроком по 1863-й год. Срок этот впоследствии и для нового наместника, Великого Князя, продолжен по 1866-й год. Эта мера конечно облегчила нужные изменения, но она имела и свои неудобства при некоторых изменениях, сделанных не по указанию опыта и обдуманного плана, а по своеобразному заключению главного начальника, иногда вопреки основательным возражениям, какие представляли ему члены комитета о преобразованиях.

Вскоре после прибытия князя Барятинского, в ноябре, получено известие о кончине князя Воронцова. Известие это для меня было очень грустное. Повторяю уже сказанное мною, что князь Михаил Семенович Воронцов, как человек и вельможа, принес много пользы государству, Закавказскому краю в особенности. Жаль только, что он мало знал Россию; в иных случаях руководствовался общими Европейскими идеями, не всегда удобными к слепому руководству русским государственным людям; и имел маленькую, исключительную слабость к некоторым грузинским семействам и личностям, выходившую иногда за черту благоразумия для представителя Русской власти.

В этом году, и вообще по окончании войны, главное внимание и заботы управления государственными имуществами были обращены на три предмета: 1) на разыскание вновь свободных земель для новых поселений; 2) на устройство казенных лесов и 3) на устройство водопроводов.

О землях, по всем сведениям, какие собрать было можно, оказалось, что несколько в значительном количестве они находятся в излишестве только в Эриванской губернии. Но сколько именно, хотя приблизительно, знать было нельзя. И губернское, и уездное начальство, по избытку усердия, старалось примерную цифру десятин свободной земли выставить сколь возможно высшую. По эти показания были вовсе не достоверны. Например: уездные начальники показывали таковой земли на 3700 семей, а участковые заседатели — на 2370 семей. Достоверно оказалось лишь то, что и ранее было известно, то-есть, что точного количества свободной казенной земли, даже и приблизительно, прежде генерального межевания определять не возможно; тем более, что для определения земли в посемейный надел необходимо было знать, сверх количества, еще и качество ее, местоположение, удобство дорог и тому подобное.

Об устройстве лесов выказывали заботливость и князь Воронцов, и особенно Муравьев, который заявлял, что он мастер этого дела. По выяснилось, что правильного устройства лесов в Закавказском крае, до обмежевания их, также ввести было не возможно. А это обмежевание, равно как и вообще всех земель, по недостатку средств и людей, не может произойти быстро и скоро. Назначенные для того средства были ничтожны, да и ограничить вдруг беспредельную порубку лесов воинскими чинами, укоренившуюся с самого вступления русских войск в здешний край, было крайне затруднительно. Столь же трудно вводить в этом отношении какой-либо порядок и между казенными поселянами, которые привыкли, по закону царя Вахтанга, считать воздух, воду и лес собственностью каждого, кто захочет ими пользоваться.

Что касается до водопроводов, то метода князя Воронцова приниматься за возобновление больших, древних водопроводов, разрушившихся и уничтожившихся в продолжение веков, оказалась вполне бесполезною, потому самому, что, требует огромных издержек и искусных гидравликов, а у нас ни денег, ни подобных людей не имеется. Нет сомнения, что для благосостояния Закавказского края этот предмет был и есть одно из важнейших мероприятий; но необходимо прежде устранить генеральным межеванием все юридические споры по землевладению. До тех же пор, как мне кажется, следует обращать особенное внимание на сооружение водопроводов там только, где народонаселение более густо, где удобен сбыт продуктов, и где существующее народонаселение, от недостатка или запущения водопроводов, действительно затрудняется в достижении благосостояния.

Все эти несвоевременные меры и во всей России, и особенно в Закавказье происходят, надо полагать, по той причине, что, начиная от Петра Великого и едва ли не до сих пор, мы, по словам Жуковского, не перейдя чрез понедельник, переступаем прямо во вторник.

Для меня 1856-й год прошел довольно благополучно. Хотя я и чувствовал по временам признаки наступающей старости, но никакой серьезной болезни не подвергался, Финансовое свое положение я давно уже считал недурным, главнейшие потому, что не имел долгов, как впрочем и всегда.

В следующем, 1857-м году, новый наместник занимался исключительно предположениями о мерах к совершенному умиротворению Кавказа, а также об изменении гражданского управления по своему образу мыслей. В первом отношении, он действовал логично и основательно, а потому чрез три года и успех оказался блистательный и полный. Во втором же, последствия не были вполне удовлетворительны. По этой последней причине, и занятия мои с ним происходили реже и были не продолжительны, кроме разве тех из них, которые интересовали его лично, как например об утверждении Лорийской степи окончательно за князьями Орбелиановыми.