Воспоминания: 1826-1837 - [24]

* * *

В ту же ночь мы подняли якорь, и на следующий день фрегат подошел к нашему флоту, стоявшему напротив Варны. С момента нашего ухода именно с этого места в Одессу, обстановка здесь значительно изменилась. В результате бомбардировок были разрушены или сильно пострадали православные церкви и мечети, возвышавшиеся над городскими домами. Отряд князя Меншикова, который раньше занимал высоты, находившиеся значительно дальше, чем на расстоянии пушечного выстрела, теперь спустились ниже и приблизились параллельно или зигзагообразно к крепостным укреплениям. Осадная батарея день и ночь обстреливала город, ежедневно линейные корабли по очереди подходили на расстояние в половину пушечного выстрела и своим огнем разрушали укрепления. Под командованием графа Воронцова лагерь был расположен в виноградниках и садах с тем расчетом, чтобы защитить проведение осадных работ. Из части матросов и корабельных пушек главного калибра были сформированы батареи, гвардейская пехота занимала гребень горы. Все это вместе оживляло берега и морской рейд и составляло вид столь же разнообразный, сколь и интересный.

Император с частью свиты находился в своей главной квартире на трехпалубном корабле «Париж». Остальные офицеры и весь обоз расположились около гвардейского лагеря. Император сошел на берег для того, чтобы проведать князя Меншикова, который очень страдал от своей раны, а также для того, чтобы осмотреть лагерь и приготовления к штурму. Он не пропускал ни одного дня с тем, чтобы с поистине отеческим чувством наведаться к раненным и больным, число которых увеличивалось с каждым днем, и проявить им свою заботу и щедрость. Турки отважно защищались, наша пехота постоянно проявляла активность и свои самые блестящие качества. Инженерными работами с необычайным умением руководил генерал Шильдер. В них принимал участие и л. — гвардии Саперный батальон, разделявший все тяготы армейских инженеров. По мере своих сил Измайловский и Семеновский полки защищали гору для того, чтобы укрепить слабый отряд, который вот уже месяц день и ночь вплотную сражался с численно превосходящим противником. Каждое утро император проводил в лагере штурмующих, и приказал поставить там для себя палатку. На борт «Парижа» он возвращался только под вечер. Сильный ветер часто делал весьма опасными нашу высадку на берег или возвращение на корабль.

Тем временем, видя, что Шумла энергично обороняется и, желая во что бы то ни стало, сохранить за собой выгодно расположенную Варну, противник сформировал мощную колонну, которая под командованием Омер-паши двинулась на юг города. За ней последовал отряд под командованием принца Евгения Вюртембергского, который получил приказ беспокоить неприятеля на марше и, если представится удобный случай, то атаковать его. Наш командир не рассчитал должным образом своих действий, и как только он догнал противника, то, несмотря на занимаемую турками выгодную позицию, приказал атаковать его частью своих войск под руководством молодого и храброго генерала Дурново. Последний храбро бросился на противника в штыковую, опрокинул тех, кто непосредственно ему противостоял, и начал их преследование. Но, не получив вовремя поддержки, он был в свою очередь атакован свежими и численно превосходящими неприятельскими силами. В начавшемся неравном и кровопролитном бою он был убит на месте вражеской пулей, после чего дезорганизованные его гибелью солдаты стали отходить. Мы понесли значительные потери, и победа досталась неприятелю. Это поражение навело страх на принца Вюртембергского и воодушевило турок, которые в 15-ти милях от Варны заняли выгодную позицию. Несколько батальонов императорской гвардии были перевезены на южный берег залива Варны для того, чтобы нарушить коммуникации крепости со стороны Константинополя. Этот небольшой отряд должен был наблюдать за дорогами, которые вели в Варну, и держать под контролем гарнизон крепости. В свою очередь этому отряду стал угрожать корпус Омер-паши, который только что одержал важную победу над принцем Вюртембергским. Отряду нужно было направить подкрепления и защитить его с помощью укреплений. К бригаде егерей и Финляндскому полку, которые первыми были переброшены на южный берег залива, были добавлены Павлоградский полк и полк гренадер. Кроме того, там были возведены редуты как по фронту, обращенному к Константинополю, так и в их тылу для того, чтобы многочисленный гарнизон Варны не поддался искушению атаковать нас.

Император был недоволен поражением принца Вюртембергского. С целью лучше понять силы и замыслы противника император приказал своему адъютанту полковнику Залусскому, поляку по происхождению, силами нескольких эскадронов конных егерей и двух батальонов гвардейских егерей провести разведку боем. Этот небольшой отряд незаметно пересек пространство, отделявшее его от противника, и неожиданно появился на расстоянии ружейного выстрела от турецкого лагеря. Полковник Залусский слишком долго колебался, чтобы принять нужное решение, и скомандовал отступление только тогда, когда это стало почти невозможно. Оправившись от удивления, турки успели вскочить на лошадей и окружили наш небольшой отряд. Офицерам гвардии не хватало военного опыта, а командир полка, никогда не участвовавший в войнах, не заслужил доверия своих солдат. Вскоре паника смешала наши ряды, а густой кустарник не позволял долго держаться. Полковник Залусский со своей кавалерией пустился в бегство и оставил пехоту без прикрытия. Было потеряно воинское знамя, и почти половина двух гвардейских батальонов пала под ударами турецких сабель. Новость об этом печальном событии была сообщена императору по телеграфу, он приказал мне принять командование всем отрядом и на месте решить, не будет ли завтра возможности смыть позор с гвардейских егерей. Прибыв в лагерь после наступления ночи, я был неприятно поражен унынием, написанным на лицах высших офицеров. Неопытные гвардейские офицеры были повергнуты в ужас поражением двух батальонов. Я увидел, что потребуется несколько дней для того, чтобы воодушевить войска, и что было бы опасно вновь бросать их в бой на той же местности, которая еще была покрыта трупами их товарищей, и где в густом кустарнике было трудно поддерживать порядок и координацию действий. Я принял решение ничего не предпринимать, и воспользовался ночным временем для того, чтобы перевести батальоны на другое место, чем, как минимум, защитить их от неожиданной атаки.