Восьмой ангел - [23]

Судя по взгляду советника Зиллура, жизнь бородатенького молодого специалиста висела на волоске, но провернуть фарш назад и найти другого молодого, а этого вернуть и допросить Михаил не позволил. Быстренько поблагодарив Зиллура, Михаил унесся с зажатым в клюве молодым специалистом, так и не понявшим подлянки. Ну ничего, ему объяснят… Чуть позже.

Своего кабинета у бородатенького Дональда (меня все зовут Алди, Дон — это звучит ужасно, ты не находишь, Михал?), разумеется, не было, постоянным родом его деятельности последние три месяца было заваривать чай советнику Зиллуру и бегать в местные молельни с напоминаниями о своевременной выплате арендной платы за помещение и налога с оборота.

— Да ну их, заходишь, а они стоят такие и батарейки в свечках меняют, и ка-а-ак вдруг все присели, руки за спины! Как будто мне разница есть.

— То есть перезаряжают светильники?

— Ну да! А продают как новые! Короче, я тебя отведу тут в один кабак, там спокойно посидим. Затраты спишешь как представительские.

— Э-э, — не согласился Михаил, — я б на твоем месте так не рисковал. Меня, если что, выкинут поевшего, на том дело и кончится, я уеду послезавтра — а тебе тут жить.

— Сцуко, — огорчился Алди, — тогда пошли в «Раковинцу», там подешевле.

— На твой страх и риск, — продолжал гнуть свое Михаил.

— Ладно, ладно, разберемся, ну кофе попьем, надо ж куда-то сесть.

Михаил решил, что пара чашек кофе независимо от ценника стоит того, чтобы обозреть заведение, но делиться этими соображениями с Алди не стал, а просто с недовольным видом потащился следом.

Дело того, как оказалось, стоило. Во-первых, Михаилу довелось пронаблюдать препирательства между Алди и изящным распорядителем заведения о том, достоин Михаил попасть внутрь или нет, и зафиксировать, что считается в этой местности аргументами «за» и «против».

«Не местный» — это плюс.

«Мы его не знаем» — это минус.

«Советник Зиллур поручил» — это плюс, но, как ни странно, не решающий.

«Оплатим приватность» — разговоры закончились, распорядитель кивнул и повел их внутрь.

Во-вторых, сама внутренность заведения, куда могут пустить даже такого дешевого леща, как Михаил, изобиловала излишествами и дизайном звериной серьезности. При этом стол, за который они сели, был из тяжелого темного пластика с разводами «под дерево», но не деревянный. В-третьих, карта увеселительных товаров превосходила карту блюд и напитков как толщиной, так и размером. Михаил тщательно ее пролистал — кальяны, вина, нюхательные и жевательные смеси, пластыри… Чего тут только нет, какие озорники. В-четвертых, цены в заведении измерялись не в уже понятных Михаилу смоковетских, а в каких-то совершенно незнакомых единицах. Короче, простенькое заведение для начинающих бонз верещало о культурной неустойчивости элиты еще громче, чем заседание «политбюро».

Михаил отыскал в меню чашку кофе без особенных присадок, согласился оплатить Алди такую же. Карточку, к его удивлению, планшет изящного распорядителя принял, списав какие-то, само собой, невозможные деньги, и они с бородатеньким информантом наконец остались вдвоем.

— Так ты откуда такой? — бодро спросил Алди, но Михаил заявил, что сначала работа, потом удовольствия, и принялся давить из жертвы информацию. Алди, впрочем, не сопротивлялся и даже излучал воодушевление.

Итак, храмов, известных помощнику советника по психологической обработке, тьфу, поддержке населения, на станции Смоковетс числилось пятнадцать. Три из них практически не приносили дохода и, по словам Алди, в основном стояли закрытыми, но по большим праздникам службы велись и там. А вообще, по слухам, — Алди облизнулся — по крайней мере в пяти храмах, в том числе в тех, пустующих, местная публика практикует ритуальный каннибализм и оргии.

Нормальный культ — поклонение ангелам. Разумеется, здорово подпитывается транзитниками, местные ходят к ангелам либо как к предкам — они же по большей части от кого-нибудь из ангелов все и происходят, у Альбы и Алекса все потомки общие, конечно, хи-хи. Ну и каждый ангел отвечает за какой-нибудь аспект жизни, у Йована, хи-хи, просят удачно развестись или там удачно уволиться. Культы соседних поселений по общим правилам сектора размещать на станциях не разрешается, а то тут, конечно, было бы поинтереснее, но нет, одни ангелы.

Что может означать изображение ладони в круге? Да черт его знает, может быть, для красоты вешают. Хотя, хотя! Оказывается, Алди как-то участвовал в спонсорской доставке медицинского оборудования в местную коновальню, и что-то такое он там в пункте переливания крови видел. Или нет.

Геля? О, ну конечно, Геля — ужасающая ерунда, но сам понимаешь, пока идет аномалия, станция живет в очень напряженном режиме, никаких экскурсий, никаких прогулок, все, кто может, вообще уезжают, в общем, жизнь замирает, транзит — и тот падает: люди или в объезд едут, или, если могут, стараются переждать, зачем соваться в метеоритный рой без нужды, если он за два месяца схлынет?.. В общем, когда все это заканчивается, нужна какая-то разрядка. Опять же куколки — это таки приличный бизнес. Крокодилов этих так и производят с седой древности не останавливаясь, ну а что, их за три станции приезжают покупать иногда. Деньги есть деньги, парень.