Воскресное дежурство - [5]
Игорь глубокомысленно хмурится, качает головой.
— Нынче что-то много разводятся… Значит, вы всех кормите?
Девушка вдруг прыскает, зажимая рот ладонью. Смеющиеся глаза ее постепенно, будто через силу, приобретают выражение виноватое, сконфуженное.
— Нет, и мама работает. Она в завклубы пошла.
— А…
В цехах теперь тихо, и только два их голоса звучат среди отдыхающих прядильных машин. Игорь вспоминает то ли вычитанное где, то ли услышанное, может, по радио: «Ты мне петельку, я тебе петельку — так и плетется кружевце…» И верно, думает, кружевце тонкое-претонкое. Ему кажется, в разговоре с девушкой постепенно, потихоньку, от нее к нему и от него к ней протягиваются незримые нити понимания, сочувствия, слияния двух разъединенных прежде жизней в единое, согласное. Хочется подвинуться к девушке, ласково обнять за круглые обтянутые вязаной кофточкой плечи и сказать что-то доброе, утешающее, например: «Ничего, не так уж все плохо, главное — выдержать». Вместо этого он кладет детектив возле себя и опирается руками о шершавый подоконник. Он боится, боится нарушить грубым или излишне смелым движением это постепенное, волшебное сближение.
— А что у тебя за книга?
— Роман. Грузинский.
Девушка открывает пухлый, крепко зачитанный том, листает его до титульной страницы и показывает. Так и есть, рядом с титульным листом картинка: горец в папахе, в бурке, и черноглазая красавица, столь тонкая в поясе, что, кажется, ей и перегнуться нельзя — сломается с легким стеклянным хрустом, будто ножка у рюмки. Рука девушки ложится на картинку и лежит секунд десять, распластавшись кленовым листочком, и все это время Игорь с неясным тревожным чувством смотрит на нее, верней, на узкие, ухоженные, вишневые ноготки, даже с каким-то узорчиком, нанесенным капельками светло-розового лака. Правда, при наивной, почти трогательной претензии на моду это все же рабочие руки, ногти по краям в зазубринках, посечены нитками. Игорь никак не может отвести от них взгляд. Но девушка закрывает книгу, уже не закладывая в нее пальцы, и он с трудом находит, о чем бы еще спросить:
— Нравятся такие?
— Ага. В них любовь всегда переживательная. В других читаешь — все обыкновенно, а тут столько всего… Интересно читать…
Игорь опять смотрит на ее руки, сложенные на коленях. Пальцы подогнуты внутрь, а ему все видятся лаковые заостренные ноготки с точечными изображениями цветка. Ничего не скажешь, глядится, но сколько времени надо положить на это. Впрочем, им в общежитии, наверно, делать нечего, вот они и украшаются от скуки. Ничего тут плохого нет, и все же в сплетенном уже кружевце отношений его с девушкой излишне натягивается основная, ведущая нить, узор рвется, распадается…
Опять стонет голубь за окном, словно от настойчивой, томящей боли. Девушка оборачивается. Игорь повторяет ее движение. Сизарь один семенит по ржавому карнизу, но то и дело поглядывает вниз, наверно, пегая голубка его где-то там, может, на окне второго этажа.
— Ишь ты, расфуфырился как, — усмехается девушка и щелкает ноготками по стеклу.
— Весна, — говорит Игорь, вроде бы вступаясь за сизаря.
— Да, — соглашается девушка и машинально, любовно поглаживает загнутую вперед упругую прядь возле щеки. — Коровы вот так же. И телята, — добавляет она вдруг. — Их выгонят во двор на прогулку, а они мычат, боками о загородку чешутся…
Игорь слышит ее голос, но то, что она сейчас говорит, для него лишь звук, не больше. Он одним озабочен — как подвести разговор, ничем не выдав себя, к самому теперь главному. Девушка хорошая, замечательная, диво, если ее, такую вот, до сих пор никто не «застолбил», выражаясь словечком Мити. Какая бы удача, если бы в самом деле не…
— Молодежь-то в деревне есть?
— Есть, а как же?
— А парни?
— А все больше парни. Механизаторы…
— Это хорошо, — говорит Игорь поперек сердца. А какое там хорошо — плохо для него, хуже некуда! Может, оттого она там и в выходные, и в праздники? Помочь матери — это само собой, но и по другой причине тоже.
— Ну, а твой парень как относится, что ты ездишь туда? — торопится Игорь, и голос у него сипнет от волнения.
— А никак, — весело отвечает девушка, — нет у меня парня, мне и так пока хорошо…
У Игоря валун скатывается с души, так делается легко, что впору запеть. Он смотрит на девушку обрадованно, обнадеженно, хочет о последнем спросить, самом-самом главном, но в это время на боковой тропе появляется помощник мастера Коровкин. Угловатое, резко очерченное лицо его выражает глухое раздражение. Он, видно, весь свой цех прошел, отыскивая Игоря.
— Эй, ты, что ли, дежурный?
— Я…
— Почему свет горит на девятой машине?
— Свет?.. А, это ремонтировщики оставили.
— Смотреть надо, — строго, назидательно говорит Коровкин. — Пойдем, раз уж ты здесь, сдашь дежурство.
А Игорь и без того уж идет к нему и раз лишь всего оглядывается на девушку. Как не вовремя этот Коровкин! Девушка достала из кармана зеркальце и держит его у самого носа, то ли брови подводит, то ли убирает выпавшую ресничку. Зеркальце, видно, круглое — круглый светлый блик на лице девушки выделяет губы, мягкий подбородок и кончик носа.
В цехе, в его цехе, сумрачно, или так кажется оттого, что за спиной, в другом цехе, осталась девушка, с которой он только что был вместе. В окнах, по обе стороны, воздух блестит и колышется весь от яркого солнечного света, и лампочки, тлеющие над отремонтированной машиной, тусклы, будто свечи. Коровкин мимоходом щелкает выключателем, обводит взглядом ряды машин, ящики, поммастерские шкафы, тележки съемщиц, похожие на детские коляски
Нравственная атмосфера жизни поколения, опаленного войной, взаимосвязь человека и природы, духовные искания нашего современника — вот круг проблем, которые стоят в центре повестей и рассказов ивановского прозаика А.Малышева.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
Нелл Слэттери выжила в авиакатастрофе, но потеряла память. Что ожидает ее после реабилитации? Она пытается вернуть воспоминания, опираясь на рассказы близких. Поначалу картина вырисовывается радужная – у нее отличная семья, работа и жизнь в достатке. Но вскоре Нелл понимает, что навязываемые ей версии пестрят неточностями, а правда может быть очень жестокой. Воспоминания пробиваются в затуманенное сознание Нелл благодаря песням – любимым композициям, каждая из которых как-то связана с эпизодом из ее жизни.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
В книгу вошли рассказы, посвященные участию болгарской Народной армии в боевых действиях против гитлеровских войск на заключительном этапе второй мировой войны, партизанскому движению в Болгарии, а также жизни и учебе ее воинов в послевоенный период. Автор рисует мужественные образы офицеров и солдат болгарской Народной армии, плечом к плечу с воинами Советской Армии сражавшихся против ненавистного врага. В рассказах показана руководящая и направляющая роль Болгарской коммунистической партии в строительстве народной армии. Книга предназначена для массового читателя.
Новая книга В. Фартышева состоит из повестей и рассказов. В повести «История одной ревизии» поднимаются крупные и острые проблемы в современной экономике и управлении, исследуются идейные и нравственные позиции молодых ревизоров, их борьба с негативными явлениями в обществе. Повесть «Белоомут» и рассказы посвящены экологическим и морально-нравственным проблемам.
Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?