Воскрешение на Патриарших - [43]

«А жила она на… четвертом этаже… квартира направо и еще направо… Как же мне хотелось туда попасть! Сколько мне было лет? Пятнадцать? Шестнадцать? Я не знал, зачем мне туда хотелось, но проникнуть в ее квартиру была идея фикс. Увидеть ее в домашнем интерьере – значит стать ближе, что ли. Вряд ли у меня тогда были какие-то более смелые мысли по направлению к ней».

Лифт остановился на четвертом этаже.

– Направо и еще раз направо, – скороговоркой произнесла толстуха.

Через мгновение, немного замешкавшись с замком, она уже открывала Алинкину квартиру.

Игорь вошел и огляделся. Понятно, что с тех юношеских времен прошли столетия и никакой высокой смугловатой девочки Алины с чуть рыжеватыми волосами и качающимися бедрами здесь давным-давно нет. Да и была ли она вообще.

«Или это все почудилось старому дураку, может, просто прочитал где… Вот и работает мозг на наркотике чтения. Вырабатывает кайф организму из несуществующих в реальной жизни событий. Нет. Тут, наверное, правда. Хотя…»

– Ботинки снимай. Вот тапки, – кинула на пол шлепанцы его провожатая. – Девочки все заняты. Подожди, пока освободятся, проходи на кухню. Или можно меня.

Игорь неопределенно мотнул головой и вошел в узкую кухоньку. В самом конце за столом сидел огромный полуголый человек и плакал. Перед ним торчала початая бутылка коньяка и две чашки. На громадной и белесой его коленке сидела голая миниатюрная негритянка.

– Брат… Ты ее не видел? – поднял голову детина.

– Кого?!

– Ольку.

– Нет.

– И я нет. Люблю я ее, шлюху. А она сбежала от меня. Пей, – парень протянул чашку с коньяком.

Игорь подумал, взял чашку и выпил.

– Хочешь еще?

Игорь пожал плечами. Голый наливал ему еще.

– Не стесняйся, бери, пей. А я все равно ее дождусь. Должна она прийти. Как думаешь?

Игорь второй раз за несколько последних минут неопределенно пошевелил плечами. Вошла уже знакомая ему девушка, которая встречала его.

– Все еще заняты. Может, все-таки меня будешь?

Игорь встал и пошел за ней в дальнюю комнату.

Здоровяк ему вдогонку крикнул:

– Возвращайся. А я тут пока с занзибарой посижу. Подожду.

Игорь обернулся. Маленькая, миниатюрная негритянка, высунув розовый язычок, морщась, пила из чашки коньяк. На широкой, как палуба, голой ляжке парня она выглядела детской игрушкой, забытой на подоконнике.

– Я Вероника, – выдохнула пылью дверь древнего, еще советского шкафа. Женщина доставала с полки постельное белье. – Давай деньги.

Она тряхнула волосами цвета прошлогодней соломы и привычным движением распахнула простыню. Сняла с себя джинсы, светло-голубую майку, белые трусики и легла на спину, раздвинув в коленях ноги. Красная полоска, оставшаяся от резинки трусов, рассекала ее бледный и довольно рыхлый живот на две неравные части. Лобок, побритый дня три назад, начинал уже грязно топорщиться. Не раздеваясь, Игорь рухнул на спину рядом.

Они долгое время лежали рядом. Игорь смотрел в потолок, тот самый потолок Алины из его юности. Пытался ли он там что-то найти? Скорее нет. Ему было просто удобно так лежать. Он думал об умершей Ленке. Настоящей Ленке, хорошем товарище его бурной молодости. Не персонаже, описанном в повести, а реальной, живой Ленке. Не живой уже, точнее. Она умерла шесть лет назад. Шесть лет… Это много. Что же было тогда… А, тогда я познакомился с Полиной! Точно. Надо же как. А ведь я любил чуть-чуть ту Ленку. Или не чуть-чуть. Сейчас уже и не имеет значения. Или имеет? Я не видел ее с начала восьмидесятых. Так и не дождалась она моих молодильных яблок. За Виталика она правильно замуж вышла. Почему, кстати, его звали лысым?! Он был обычным, волосатым. Удивительно, я только сейчас, через много лет после его смерти, об этом задумался.

Как странно и одновременно логично, что ли, что их уже нет на свете. И были ли они? Вот опять он задает себе этот вопрос. Были ли в действительности все эти люди его молодости, или это фантомы, рожденные его воспаленным умом? Странно, что к нему попала эта рукопись с «ку-ку» из прошлого, странно, что прошла всего неделя, как он получил ее, а сколько всего произошло за это время. Опять в его жизни возникли вперемешку и тени, и реальные люди, и определить, кто из них кто, ох, как сложно. И ведь зачем-то ему все это нужно!

Скрипнула дверь в смежной комнате справа от кровати. Показалась испуганная девичья мордочка.

– Вероник… Он там? Я писать хочу. Здравствуйте.

– Писай в горшок, дура! Там, конечно. И сиди тихо, если не хочешь опять по башке получить!

Мордочка спряталась. Вероника резко обернулась к Игорю.

– Ну а ты чего? Давай уже! Резинки вот лежат!

Игорь молча встал, прошел в коридор и надел ботинки. Вероника его не останавливала. Он долго ждал лифта и наконец вышел на улицу. В черный чай майской ночи. Звезд не было видно. Наверное, из-за желтых пятен окон, а может, из-за пьяной пелены, все еще покрывавшей его глаза. Игорь вдруг резко остановился. Судорожно сунул руку в карман джинсовки, нащупав, достал телефон. Нажал вызов.

– Але… Ты где, Гарик? Ты куда исчез? – голос Костика был сонный и взволнованный.

– Значит, не может? – помолчав, спросил Игорь.

– Что? Ты где вообще?

– Не может Господь желать мне жизни идиота?